Аня разрывалась между желанием рассказать белькарам, что им с Сашкой ничего на самом деле пока не грозит, и страхом, что недавно обретённые друзья исчезнут, и она останется одна с бессознательным одноклассником. Но время уходило, и девочка решилась:

– Идите. Мы… я справлюсь. Я… знаю как.

– Уходим, – сразу коротко приказал Аске.

Белькары сорвались с места, скрывшись за пригорками и в сосновых кронах. Все, кроме Нарсу и самого Аске. Тот попытался схватить охотницу за лапку, чтобы увести, но она дёрнулась, отстраняясь:

– Я не уйду! – почти зашипела Нарсу.

На лице Аске промелькнуло что-то похожее на отчаяние:

– Ты должна! Ты же знаешь…

– В племени мало охотников. Знаю! Ну так беги! Я остаюсь.

Лицо Аске вытянулось. Он явно был поставлен перед нелёгким выбором.

– Нарсу, всё хорошо… – попыталась смягчить ситуацию Аня.

– Не лезь! – рявкнула та.

Было ну очень неприятно, аж слёзы на глаза навернулись, но девочка промолчала.

– Анька… – услышала она вдруг тихий одышливый голос, – это за мной… вернут к Вит…

Белькары прекратили препираться, глядя на Никонова.

– Мы им не дадим, – повинуясь какому-то бесшабашному порыву, заявила Аня, вытирая непрошенные слёзы тыльной стороной ладони.

– Не… – Сашка слабо мотнул головой. – Пусть вернут. Всё равно… не получилось. Она пока… не сделает ничего. А ты, вот… – он с трудом пошарил в кармане и оттуда выпало маленькое круглое зеркальце. – Можно со мной… связаться. Драконье стекло… будет работать… – Такая длинная речь явно далась мальчишке с трудом. Он хрипло выдохнул и прикрыл глаза.

Аня взяла зеркало, и снова собралась расплакаться. Не дала белькара:

– Не думала, что буду спасать выкормыша Вит, но это обернулось к лучшему. Шевелись, человек! – Она ощутимо дёрнула Аню за штанину. Аске, чья совесть наконец примирилась с происходящим, исчез за ближайшим кустом.

– Саш… я…

– Иди уже… – не открывая глаз, настойчиво выдохнул одноклассник.

Аня сделала шаг, но вдруг её словно по голове ударили. Аж показалось, что кровь к подбородку схлынула. Что ж она делает? Собирается бросить единственного земляка на попечении злобной тётки, которая убьёт его и глазом не моргнув? Да нафиг всё!

– Погоди, Нарсу. Я остаюсь.

– Ты… что? – во взгляде белькары читались одновременно уважение и ощущение полного идиотизма собеседницы.

– Остаюсь я, – девочка улыбнулась и, вернувшись, села рядом с Сашкой.

В этот момент резко потянуло холодом. Ветер бросил в лицо пригоршню острого мелкого снега. Кусты и травы подёрнулись изморозью. Послышались свист, хлёсткие удары веток и странное тявканье. В тумане морозного облака на прогалину опускались ледяные сани, запряжённые парой крылатых волков. Прозрачные узорные бока повозки блестели в свете зарождавшегося утра.

Хозяйка Нордлига – бледная, как всегда, злая, но странно потрёпанная, стоя, правила своими санями. Несколько стражей выросли по обе стороны от возка.

Оглянувшись, Аня поняла, что иметь дело с Вит белькары не стремились. Возможно, Нарсу спряталась и не по своей воле, но никого из маленького рыжехвостого племени на прогалине больше не было.

– Ох, как вам повезло, что вы оба мне нужны! – сквозь зубы процедила нойта, глядя на Аню белесыми глазами. – Иначе я распылила бы вас на ледяные крупицы! Каким идиотом надо быть, Сандер, – она слегка повернула голову, посмотрев на бесчувственного Сашку, – чтобы проверять, умрёшь ты или нет?!

Вит протянула вперёд правую руку – тонкую, с длинными когтистыми пальцами. Воздух ощутимо зазвенел, сгустился в ледяную субстанцию, в которой, словно в колыбели, уместился Никонов. Обмякшее тело мальчишки полетело по воздуху.