– Хошешь? – предложил он с набитым ртом, указывая на тарелку, опустевшую уже наполовину.

Вот ведь свинтус! Аня хотела было уже сказать однокласснику что-то едкое, но тут заметила, как в переливчатом свете стен блеснули бисеринки пота на Сашкиных висках. Отросшая светлая чёлка облепила лоб сосульками.

Он что, боится?

Девочка вдруг ощутила камень на сердце. Ей же надо сказать Никонову, что он здесь не в гостях. Она бы промолчала, но ведь… нельзя.

– Саш, – Аня примостилась на краешке кровати. – Помнишь, что я тебе рассказывала про белькар…. Ну, про то, как мы спасать их пошли. И про мужика. В общем…, Вит тогда сказала…, – она помедлила, собираясь с духом, и выпалила, – что убила тебя в нашем мире, чтобы ты не сбежал. И растопит твоё сердце, как только я, или кто-то другой, кого ты вызовешь, принесёт ей то, что нужно.

Вот. Девочка перевела дух, но напряжение только усилилось.

Повисла звенящая тишина.

За окном, на фоне алеющего заката, позёмка сметала снег с перил и сосен.

Сашка совсем съёжился. Он сидел, подтянув к себе колени и глядя в сторону.

– Ты… врёшь ты всё… – наконец выдавил он.

– Я?! – задохнулась от возмущения Аня. – Зачем?!

– Не знаю, – тихо буркнул Никонов, всё так же глядя в сторону. – Может, ты мне просто мстишь за то, что я тебя сюда вызвал.

– Если б я тебе и правда мстила, я бы тебя в сугроб головой окунула. А не говорила бы про смерть. Сашка! Блин, как тебе доказать-то?! Там твоя мама… настоящая мама! Она тебя похоронила, понимаешь?! И все думают, что ты мёртвый, а ты тут! Тебе ж вернуться нужно!

– Как, интересно?! – почти крикнул Никонов, повернув к ней стеклянные от слёз глаза. – Ты сама мне только недавно сказала, что всё! Что домой больше не попасть!

– Слушай, ну, свет же клином не сошёлся на этой Вит! Можно пойти в другой город. Здесь наверняка есть другие… маги. Спросить у них – может это она врёт? Тебе же, вон, наврала. Ты вообще пробовал пройти через зеркало обратно?

– Пробовал, – неожиданно буркнул Сашка, вытирая тыльной стороной ладони влагу из глаз. – Я просто не знаю, что с ним делать. По-всякому пытался… и как со своим зеркалом пробовал. Не получается у меня!

– Блин, – неподдельно расстроилась Аня. – Ну… я же говорила… есть и другие города. Наверное, и другие волшебники.

– А сердце? – печальный Никонов положил подбородок на руки, лежащие на согнутых коленях.

– Ну… А ты пробовал вообще выйти за пределы её этого Норд… линга?

– Нордлига, – машинально поправил Сашка. – Неа. Не пробовал.

Он вдруг поднял голову:

– Слушай, а ведь мысль! Она ещё не вернулась, а мы можем прямо сейчас уехать.

Пока девочка обдумывала сказанное, её одноклассник уже вскочил, притащил из соседней комнаты какую-то двойную сумку на ремнях, и принялся запихивать в неё оставшиеся сладости.

Аня поняла, что очень голодна, поэтому, с разрешения хозяина, тоже цапнула несколько штук. Оказалось, на вкус, как очень холодный пудинг в желеобразном состоянии. Кое-где, кажется, встречались шоколад, орехи и ягоды. Вкусно, конечно, только не слишком сытно. Вот где пожалеешь о мамином горячем супе!

Потом в сумку отправились какие-то вещи, и даже небольшой кортик. Тоже прозрачный, как у Ани, только в простых ножнах. Зачем, интересно, Никонову оружие? Он же маг теперь.

Наконец, перекинув сумку через плечо, Сашка дёрнул одноклассницу за руку, то ли помогая, то ли заставляя подняться:

– Ну, всё! Пошли.

Потащил за собой в коридор. За спиной щёлкнул невидимый замок, навсегда закрывая за Аней двери в ледяную комнату. В коридоре слева от Сашкиных аппартаментов девочка ещё не была. Он оказался коротким, и заканчивался винтовой лестницей в башне и поворотом направо, в ещё одну галерею. Если в замке и были стражи, они не обращали внимания на двух подростков.