– Ну какого дряхлого макинтоша тебе понадобилось уводить женщину у самого Гайди Грубера? Мало тебе девиц мамаши Гебек? То-то, я смотрю, железнорукие к тебе повадились! Как чувствовал, что ты влезешь в дерьмо!

– Во-первых, женщина – моя. Магда Ленц рассталась с мэром, – сообщил Эрик шефу полиции, отчего тот поперхнулся. – Во-вторых, это Гайди Грубер втягивает меня в дерьмо, натравив на мой квартал и мастерскую банду Однорукого. А в-третьих, следить за друзьями нехорошо.

– «Нехорошо»! Учить он меня вздумал! Очень даже хорошо! Нужно было сразу вмешаться, как узнал, куда ты шастаешь по ночам! – рявкнул шеф и съел еще одну колбаску. – Где берешь?

– Кухарка готовит, она же за умеренную плату убирается, – сообщил Фрайберг.

– Попроси ее зайти в участок, чтобы обсудить условия, пусть готовит и убирается в моей берлоге. А то Криста вновь в академию укатила… – Чуток помолчав, шеф полиции нахмурился: – Скажи мне честно, Эр, это ты мэра пристукнул?

– Как можно! Я ж не мокрушник какой, а порядочный горожанин.

– А кто мэру шишку на затылке нарисовал? А? – хитро прищурился Кроули, а Фрайберг про себя подивился осведомленности шефа. – Это целитель Либхе углядел, а я домыслил. Скажи спасибо, что старик мне кое-чем обязан, договорились не вносить в протокол. Тебе повезло, что Грубер легко отделался, только нос и ногу сломал.

– Уже пришел в себя? – поинтересовался Фрайберг.

Он наделся, что Грубер еще с недельку побудет в отключке и даст ему наладить личную жизнь.

– Пришел. Меня гер Либхе вызвал, про травмы сообщил. В протоколе записали, что несчастный случай. Да и показания фрау Ленц с секретарем кстати пришлись. Оба утверждают, что Гайди Грубер был сильно пьян, оступился и упал в кабинете.

– А сам мэр что говорит? – насторожился Эрик.

– Сам он ни о событиях того дня, ни о падении не помнит, говорит, что все как в тумане. Но неожиданно вспомнил, что имел разговор с фрау Ленц.

Кроули тяжело вздохнул, исподлобья взглянув на Фрайберга, а тот нетерпеливо спросил:

– Ну? Какой разговор?

– А разговор такой – о женитьбе. И теперь все интересуется у помощника, когда придет его невеста.

Эрик закатил глаза. О женитьбе и отношениях с Магдой мэр Грубер в тот день говорил сугубо в оскорбительном ключе.

– Видать, у него от удара в голове помутилось, – предположил Кроули. – Забыл, что предложение фрау Ленц он еще несколько лет назад делал, а она его отшила.

– А что он мэр Дункельмитта – хоть вспомнил?

– Это он сразу вспомнил и уже распоряжениями сыплет. Поручил помощнику разузнать, как в Айзенмитте идет строительство трамвайных путей и можно ли в Городе темных улиц проложить. Приказал подыскать помещение для лечебницы гера Либхе.

Эрик фыркнул. Это именно то, что мэр Грубер обсуждал в тот день с просителями и отверг. А теперь события исказились в памяти. Может, он и разрешение на покупку акций мануфактуры подписал?

– Чего хмыкаешь? – прогудел шеф полиции, повертел в руках оставшуюся колбаску и запихнул в рот. – Вспомнил Грубер, что он мэр, и уже хорошо! Главное, чтобы он ничего ненужного не припомнил. Например, откуда у него на затылке появилась шишка и кто из просителей заходил последним. Мне ведь его секретарь списочек передал. Скажи спасибо, я его тут же потерял. А то мне рапорт вице-канцлеру писать. Приедет навестить племянника, а тут покушение на убийство, а не несчастный случай. Если чего скрываешь, Эр, лучше скажи сейчас!

Кроули включил «доброго полицейского» и по-отечески взирал на приятеля, ожидая откровений. Но гер Клаус простачком давно не был.

– Я действительно заходил к мэру, чтобы узнать, как там поживает мое разрешение на покупку акций. Секретарь видел, что я покинул кабинет. В момент падения мэра меня в доме не было.