ра И'ХОла. Наследный конунг Фокс, конунг Вотаншилл, герцог Авондер, герцог НАллия, герцог Ирвин, Торанго, Хан Великой Степи. Маршал НиторЭй. Маршал Альбии. Командир гвардейского полка лёгкой конницы Его Величества ГридЕ I. Доктор ментальной магии Вотаншилльского магического института. Магистр этнографии Оренского университета. Глава Мечников.
Сейчас: конунг Вотаншилл, барон де Лонгви, Великий князь Радзимы.
– Что же это за штука такая? – пробормотал Тир, сам не зная, досадует он или боится.
Почуял знакомый запах и поднял голову, принюхиваясь.
– Ты как волк, – весело сказала Хильда, – если меня украдут, ты найдёшь меня по запаху?
Тир встал, поклонился:
– Если тебя украдут, я просто подожду. Часа через два тебя привезут обратно, ещё и приплатят его величеству, чтобы забрал.
– Я же не всё время язва!
– Всё время.
Прошуршав юбками, обдав лёгким запахом духов, Хильда уселась в его кресло, взяла со столика «Высший свет». Полистала и отложила:
– Понятно. Эрик решил дать тебе новую пищу для размышлений, как будто мало того, что ты и так всё время думаешь о Лонгвийце.
– Не всё время.
– Всё время! – Хильда мстительно ухмыльнулась.
– Как скажешь. – Тир сел на пол у её ног. – Между прочим, третий час утра. По-моему, не самое подходящее время для того, чтобы бродить по замку.
– А я изображаю родовое привидение фон Геллетов. – Хильда посерьёзнела. – Тир, если Эрик верит мне, то он верит мне в любое время суток. Логично?
– Эрик нелогичен.
– Ох, перестань! Ты сам-то, конечно, образец здравомыслия. Читаешь среди ночи всякие ужасы.
– Эти ужасы не противоречат учебникам истории. Но такая интересная получается штука… с учётом ужасов выходит, что учебники всё-таки врут. По крайней мере, привирают.
– В них гораздо меньше Эльрика де Фокса?
– Да. Хильда, ты ведь разбираешься в этом. Скажи, мне мерещится, или все эти события – из статьи – все до одного становились переломными моментами в истории?
– Они изменяли мир. – Хильда заглянула ему в лицо. – Эти события изменяли мир и людей в мире. Зачем он тебе?
– Хочу понять, нужно ли его бояться.
– И как?
– Судя по этой статье, Лонгвиец не разменивается на мелочи. Следовательно, мне достаточно быть мелочью, чтобы чувствовать себя спокойно. С другой стороны, не уделяя внимания мелочами, хрен бы он чего добился… извини. Так что уже можно начинать бояться. Чего он хочет сейчас?
– Эстремаду, – не задумываясь ответила Хильда. – Это всем понятно, даже тем, кто не имеет возможности читать «Высший свет».
– Я сейчас думаю, кто же из нас прогадал, когда я пообещал, что ноги моей не будет в его городе. Всегда был уверен, что я остался в выигрыше.
– А теперь?
– А теперь не уверен. Пойдём гулять, Хильда. Весна на дворе, а мы в библиотеке сидим.
Да. В Вальдене заканчивалась весна, и днём припекало солнце, а ночи становились всё теплее. Тир виделся с Хильдой почти каждую неделю, и порой они целыми ночами до утра бродили по городу, по безлюдным улицам, избегая встреч с патрулями ночной стражи. Тир отдавал Хильде посмертные дары, чтобы она не чувствовала себя уставшей после этих прогулок. Раньше он не делился посмертными дарами с женщинами, раньше он не думал, что их можно отдавать не для дела, не для того, чтобы спасти жизнь нужного человека, а просто так. Ни для чего.
Его расписание стало слишком плотным даже с учётом круглосуточного бодрствования. Часов пятнадцать уходили на еженощную охоту за кертами, оставшееся время – на занятия с гвардейцами. Параллельно с этим приходилось заниматься ещё целой кучей разных дел. И уже несколько раз Тир ловил себя на неприятном и опасном состоянии неуверенности – он стал бояться ошибки. Неизвестно какой, неизвестно в чём… просто стал сомневаться в том, что всё и всегда делает правильно. Стал чуть дольше – со стороны и незаметно, но самого-то себя на таких моментах всегда поймаешь – размышлять перед тем, как принять решение.