И они пошли… Понятно, что Светлана Горелова шла первой, а Ракитина под кличкой «Тигра» отставала на пять шагов.

У Свечки получилась пародия на манекенщиц. Она шла ровно, как вешалка, и закручивала ноги, ставя их на одну линию… Всё правильно! Но с ее средними формами это получалось, как форменная карикатура.

А Татьяна просто шла своей обычной походкой. Шла и симпатично улыбалась…

Нормальный ход! Если и не очень профессионально, то вполне красиво и мило.

Когда началась музыка, они обе забыли об экзамене и танцевали от души. Очень хотелось отвлечься от этого дня, от нервного ожидания, от страхов и фобий… Они свободно кружились по залу, порхали и приплясывали.

– Всё, девочки! Закончили с балетом… Идите к столу… Я вас обеих запишу сразу на полуфинал.

Татьяна улыбнулась и сказала любимую фразу: «Ой! Как в сказке». Она вообще реагировала очень непосредственно. Почти взрослая девушка радовалась так, как радуется ребенок.

А Свечка закричала что-то типа «Вау!», запрыгала и начала хлопать в ладоши…

В огромном зале гулкое эхо. И от восторгов Гореловой здесь почти минуту стоял звучный визг и грохот.

Юсова даже демонстративно закрыла уши.

– Слушай ты, шустрая!.. Тебя, кстати, как зовут?

– Я – Свечка!.. Это кличка такая. Это потому, что Светка, и потому, что Горелова… А моя подруга – она вообще «Тигра». Это так по первым буквам сложилось. Она – Татьяна Игоревна Горелова.

– Замолкни, ты, наконец, милая Свечка!.. Полуфинал – это не победа. Туда попадет полсотни кукол. И каждая «Барби» считает, что именно она достойна короны… Из пятидесяти мы отберем десять.

– У нас есть шансы?

– У Ракитиной есть точно!.. У тебя поменьше, но тоже возможно… Пока всё не так страшно! Но если попадете в десятку, то за вас возьмется лично господин Любарский… Он возглавит жюри конкурса…

Вот тут даже шустрая Свечка замкнулась…

Про Любарского в городе ходили всякие слухи. Другие заместители мэра были нормальные – братались с криминалом, разводили семейственность, строили коттеджи, брали взятки разными способами…

А Любарский отличался тем, что был слаб по женской линии.

При советской власти его бы разбирали на парткомах вдоль и поперек. Со всеми подробностями!.. А сейчас – свобода! Можно всё! Кого хочешь, где хочешь и сколько хочешь.

В городе про Любарского ходило много баек. Называли сотни имен тех, кто побывал в его постели.

Его ругали, но не зло. В России этот грех легко прощают и мужчины и женщины.

Конечно, в том случае, если он не касается их самих…

У заместителя мэра было множество любопытных кличек – «Кот», «Сатир» и «Одноразовый»…

Последнее прозвище было наиболее точным. Это в том смысле, что он с каждой девушкой встречался только один раз…

И теперь этот самый женолюбивый человек возглавлял финальное жюри. Мэр города – веселый шутник! Назначить Любарского на такой конкурс – прямо, как козла в огород пустить!..

Жалко девочек! Отборная десятка костромских красавиц была обречена.

Свечка робко спросила Юсову:

– Вы сказали, Клара Петровна, что Любарский за нас возьмется?.. Это в каком смысле?

– Прежде всего – в прямом!

В коттедже Зелинского царила легкая паника…

Дело не в том, что надо было хоронить Вадима и водителя. Это вопрос технический, решаемый на уровне референтов и хозяйственников.

И не то страшно, что взрыв разнес соседу ворота и разбросал по его участку детали от машины и фрагменты тел.

Ужас в другом!

В глубине души ни Зелинский, ни Горский не сомневались, что покушались не на дорогой джип класса «Люкс»… И не на секретаря-референта по имени Вадим… И, тем более, не на тихого водителя, с которого и взять-то нечего.