Раньше любой зашедший в трактир наверняка мог бы встретить здесь горцев, спустившихся со своих высоких убежищ. Тут они могли отдохнуть в более комфортных условиях, чем у себя в горах: выпить вина или пива, послушать лютню странствующего музыканта, без оглядки на старейшин кланов обменяться новостями. Здесь можно было расслабиться, потому что там, за горной стеной, царили более суровые правила, – пиво, музыка, пляски были запрещены.

Ещё в трактире всегда можно было встретить привыкших к опасностям дальних путешествий хмурого вида торговцев, что меняли шкуры высокогорных животных на различные украшения и безделушки, которые так были по душе жёнам богатых горцев. Можно было выслушать от них свежие новости о дальних странах и прикупить что-нибудь полезное.

Так было раньше, ноте времена прошли. Трактир пустовал. В горах началась война. Ещё не такая масштабная, но уже грозящая большой кровью из-за обоюдной ненависти враждующих кланов. В «Вепре» всё ещё надеялись, что до большого кровопролития дело не дойдёт, дело кончится миром и тогда можно будет поправить свои дела. Потому что сейчас дела шли плохо – посетители редко наведывались в приграничный трактир.

Поэтому когда однажды в пустой зал трактира неожиданно вошла семёрка усталых путников в запылённой, но богатой одежде, хозяин заведения, плотный мужчина средних лет с грубым, но приветливым лицом, обрадовался по-настоящему.

– Приветствую, приветствую вас, господа! – его улыбка казалась искренней. – Проходите, мы рады вас видеть и рады предложить вам наши лучшие комнаты. – Мужчина довольно потёр свои мясистые ладони с толстыми пальцами, наверное, в предчувствии заработка. – Динна! – крикнул он куда-то в глубину комнат. – У нас гости. Динна – моя жена, – объяснил он с улыбкой, которая, кажется, никогда не сходила с его широкого лица, и добавил: – Меня зовут Ласан, и моё заведение лучшее на три дня пути во все стороны отсюда. Впрочем, других вы в округе и не найдёте… У нас имеется шесть приличных гостевых комнат, отремонтированных совсем недавно, отличное ячменное пиво с мёдом, говяжья рулька, бараньи рёбра и…

– Подожди, хозяин, – предводитель путешественников, молодой человек лет двадцати пяти, смуглый, темноволосый, властным жестом остановил чересчур говорливого трактирщика. – Хвалить своё заведение ты будешь потом, сначала скажи: есть ли у тебя лошади?

– Лошади? – недоуменно переспросил трактирщик.

– Да, лошади. На постоялых дворах всегда должны быть лошади. И, подъезжая, мы видели пристроенную к трактиру конюшню.

– Лошади… – опять повторил Ласан.

Улыбка на его лице теперь казалась приклеенной.

– Лошади, лошади? – уже нетерпеливо переспросил предводитель отряда. – Они у тебя в конюшне? Нам нужна свежая смена, и мы хорошо заплатим.

– Лошадей нет, – растерянно произнёс Ласан. – Есть говяжья рулька, бараньи рёбра, куриный бульон, а лошадей нет… Есть пиво с мёдом, вино староаревмутской выдержки, самокрутки есть, сантеринское курительное зелье есть, гренки с яйцами, а лошадей нет…

– Да мы же не есть их собираемся, дурья башка! – не выдержал один из вошедших, несколько приземистый молодой человек с большими руками, чьи мозолистые ладони с застарелыми шрамами от ожогов говорили о том, что ему знакома работа с кузней или оружейной. – Свежие лошади нужны нам для того, чтобы пересесть на них!..

– Лошади… – всё так же уныло повторил трактирщик.

– Да он тупой, как моя замковая кошка Селли, которая даже мышей ловить не умеет, – ворчливо произнёс стоявший рядом ещё один путник и с брезгливым выражением лица повернулся к своему предводителю: – Кажется, мы напрасно теряем здесь время, Дорик…