– Черных, не стой столбом, – фыркнул Михаил Иванович. – Или ты думаешь, что можешь не работать сегодня?

– Извините, – пробормотала я, выходя из тени дерева. – Я хотела немножко отдохнуть.

– Отдохнуть, – недовольно повторил он. – Пока ты еще числишься у меня – работай.

– Я никуда не собираюсь уходить, – произнесла я настороженно.

– Ну не знаю, – сказал он. – Твои документы сразу запросили. А кредиты за смену я уже перечислил.

– Документы?..

– Документы, Черных. Твои. Ага, – мужчина закатил глаза. – Или думаешь, такие люди спускаются к нам просто так? Поболтать.

– Но… я не давала согласия!

– Ой, блаженная. Оно и не требуется. Тебя увидели. Молоденькая, симпатичная, с багажом проблем за спиной и без защиты. Ты думаешь, первая такая? – он покачал головой. – Точно блаженная. Работай. Сестре передай, что на твое место возьму, но с оплатой на треть меньше. Усердия в ней нет. А проблемы принесет, – Михаил Иванович раздраженно махнул на меня рукой и зашагал к зданию.

Несмотря на державшийся третий день зной, меня затрясло. Тело била крупная нервная дрожь. В груди болезненно жгло, и спина покрылась испариной.

– Подождите! – крикнула я, догоняя начальника. – Что вы имели в виду, что я не первая такая?

Он остановился, посмотрел на меня выразительно.

– Ты в каком мире живешь, Черных?

– В этом.

– Сомневаюсь. На моей памяти ты третья девушка, кем заинтересовались драконы.

– И что случилось с теми двумя?

– Представления не имею. Я их больше не видел. Люди говорят разное, но откуда им знать правду-то? Смотри на это проще, Черных, тебе не придется вставать с рассветом и горбатиться по двенадцать часов. Здесь, возможно, встретишь кого, родишь и будешь работать еще больше. А у тебя в перспективе старик на руках и сестра с ее спиногрызами. Не выйдет из нее ничего толкового. Как пить дать. Если бы пришли за моей дочерью, я бы был счастлив.

– Сомневаюсь, – ответила я.

– Не сомневайся. И эти клуши бы побежали, роняя тапки, – он указал на девушек у теплиц, – что бы они ни говорили. Никто не хочет горбатиться.

– Я бы лучше горбатилась.

– Дура ты, Черных, – сказал он со злостью и ушел.

День я дорабатывала, поймав себя на мысли, что планирую будущее деда и Жени без себя. Нужно признать, эту ночь мне дали, чтобы попрощаться с родными. Завтра я не вернусь домой. Как не вернулись другие. Что с ними стало? И что станет со мной? Неведение пугало больше всего. Я бы чувствовала себя спокойнее, скажи те мужчины утром, что после года, проведенного в городе под небом, меня убьют.

– Откуда овощи и яйца? – поинтересовался дед, едва я прошла на кухню.

– С фермы.

– Иваныч расщедрился?

– Расщедрился, – ответила я с улыбкой.

Впервые я украла продукты. Испытывала ли я стыд? Нет. Только желание продлить нормальное существование для своей семьи.

– Что делаем на ужин?

– Давай рагу. Сейчас все почищу. А ты отдохни полчасика.

– Спасибо, – поблагодарила я, сев и навалившись на стол. – Женька еще не пришла?

– Нет. Как ушла утром, так где-то и шлындает.

– Ясно. Дед, – позвала я, наблюдая, как ссутуленная фигурка колдует у раковины, – я тебе оставлю браслет. Утром обязательно переведи кредиты себе.

– Зачем это? – спросил он, развернувшись ко мне и застыв с ножом в руках.

– Так будет лучше.

– Я не понял, – во всегда добродушных глазах появилась тревога. – Зачем?

– Меня выбрал дракон, – сказала я прямо, не представляя, как еще можно преподнести правду. – Он захотел год моей жизни. Что будет после, я не знаю. Здесь все, что у нас есть, – я отодвинула браслет на край стола. – Женьке не говори ничего. Там ей на учебу. Утром я должна прибыть к колонне. Я постараюсь уменьшить срок. Правда, не представляю как, – произнесла надломленным голосом, заметив на столе каплю влаги и быстро стерев ее. Не хватало, чтобы дед видел мои слезы. – Все будет хорошо. Если мне не соврали, то после мы сможем позволить себе многое.