— По возвращению домой можете смело позавтракать.

Есть, как и спать, хотелось безумно.

Следующие полчаса медсестра поддерживала ненавязчивую беседу, перед этим еще раз уточнив, не хочу ли я, чтобы мне помогла моя спутница.

— В клинике много таких, как я? — спросила я осмелев.

— Я не совсем поняла вопрос.

— Думаю, вы поняли, о чем я говорю.

— Нет, — ответила она все с той же приятной улыбкой. — Если вы говорите о парах неспособных зачать естественным путем, то это профиль нашей работы. И поверьте, — она провела ладонью по моем плечу. — Вы не первые с тером Легартом, кто столкнулись с этой проблемой. Я приглашу вашу спутницу, и она поможет вам одеться.

— Спасибо, — поблагодарила я, окончательно понимая, что я никогда не узнаю больше того, что положено. И все прекрасно осведомлены о моей роли в жизни дракона. Кстати, он больше не настаивал на совместных завтраках, передав через Эму, что я могу есть в любое удобное время.

За последующие трое суток я ни разу не встретила его в стенах особняка. Наверное, он был занят, вряд ли такой, как Трейман Легарт станет избегать встречи с Земной девушкой.

— Примите перед сном, тьяра, — сказала Мирелия, оставляя две продолговатые таблетки на прикроватной тумбе.

— Что это? — спросила я по инерции. Мне ведь не было никакой разницы.

— Успокоительное, оно поможет вам выспаться. Утром нужно будет принять еще две таблетки. Последние дни вы слишком взволнованы.

А у меня был повод для этого.

Я не звонила родным, ограничиваясь сообщениями, ссылаясь на огромное количество работы и боясь, что Женя и дед о чем-то заподозрят. Не вышло бы привычной беседы. Все мысли сосредоточены на том, что совсем скоро внутри меня появится новая жизнь. Как же все странно. Я, как и любая девочка, мечтала о любви, о мужчине, что будет меня оберегать, о красивом платье, о доме, а уже после о детях. Но жизнь внесла свои коррективы.

— Вы готовы? — поинтересовался тер Фернетт, когда я вновь вошла в просторный кабинет врача. Получив кивок в ответ, он рассказал о том, что следует и чего не следует делать после процедуры переноса эмбриона. Обыденно, давно заученной скороговоркой. — Ведите привычный образ жизни. Если хочется отдыхать — отдыхайте. Гулять— гуляйте.

Я невольно улыбнулась, отмечая, что окружающие знали обо мне все. Что я ем, что пью, когда ложусь спать или встаю.

Прогулки на территории особняка стали новым увлечением, если их так можно назвать. Спасением. Это в разы лучше, чем сидеть в золотой клетке и ждать. Так хотя бы появилась иллюзия свободы. Маленькую клетку — спальню, я променяла на большую — сад.

Белой стерильное помещение, тихие голоса, высокий потолок — это все, что отпечаталось в голове. Указания врача я слушала сквозь пелену успокоительно. Где-то глубоко внутри чувствовались отголоски тревоги. Невнятной и совершенно не пугающей.

Настоящее волнение пришло вечером, когда успокоительное прекратило свое действие. Я смаргивала слезы, опустив взгляд на собственные руки, накрывшие живот.

Это не испытание, как мне казалось раньше, — это настоящая пытка.

Мне было жаль себя и будущего ребенка. Жаль других женщин, что прошли мой путь. Я была настолько выбита из колеи, что жалости хватало и на дракона. Он казался мне глубоко несчастным и одиноким. Правда жалость была недолгой, ровно до того момента пока он не вошел в спальню. Неизменно холодный, собранный. Без лишних слов и жестов. Сухое приветствие и продолжительный взгляд — это все, чего я была удостоена спустя пять дней после нашей последней встречи.

— Тебе ничего не требуется? — уточнил он нетерпеливо. Спешил или я успела его разозлить.