Я бегу такой один…
Нет, ещё вон – парень в кепке,
И девчонки – без платков.
То ли весь народ здесь крепкий,
То ли много дураков?
Треть Москвы, считай – без шапок!
Кепку снять и мне пора…
Мне нельзя так выделяться,
Я с Урала лишь вчера…
Кепку прячу я в кармане —
Не заметили пока!?
А на вздыбленном асфальте
Снег, как капли молока…
Мастер
Дым с трубы колонной белой
Подпирает небосвод.
Кружевницею умелой
Свой узор мороз плетёт.
Все деревья перекрасил
В белый цвет он, как всегда.
Окна вязью разукрасил
Безо всякого труда.
Повторил мороз узоры
Всех бесчисленных дорог…
И понятно стало скоро,
Что художник сделать смог.
Белой нитью – только белой,
Кружевниц всех – бригадир,
Подчеркнул, как мастер, смело,
Что он ярок – белый мир!
* * *
Бушует метель за окном,
Ни зги не видать повсеместно,
Лишь белая каша кругом
Снежинок, которым там тесно.
Фонарь на углу – иссечённый,
Исхлёстанный снегом парит,
Да ветер в трубе иссуплённо
По «матери» всех костерит.
Пройдёт пешеходом трамвайчик,
Лишь жёлтые окна видать…
В тепле, полируя диванчик,
Я нежу в душе благодать!
* * *
Костры рябины полыхают
То тут, то там – между стволами.
Они, как будто освещают
Весь зимний парк, что перед нами.
В снегу по самые колени
Стоят здесь клёны, сбившись в кучу,
Смотря на собственные тени,
Что с ветром новый танец учат.
Берёза стан свой обнажённый,
Смущаясь, веткой прикрывает,
Юнец-дубок, заворожённый,
Глаз от неё не отрывает.
Под снегом ёлочка заснула,
Увидишь сразу ли едва?
Её – малышку, так задуло,
Что лишь торчит чуть голова.
На снежной скатерти равнинной
Следов звериных, сплошь узоры.
Их путь, запутанный и длинный,
К себе притягивает взоры…
Садится солнце, ночь всё ближе,
Парк приготовился ко сну —
Кусты рябины стали ниже,
Костры погасли на ветру.
Огонь уже не полыхает —
Пора и нам идти домой…
Как быстро время пролетает,
Когда ты рядышком со мной.
* * *
На заснеженных улицах пусто,
Только редкий прохожий пройдёт,
Только снег с неба падает густо,
Да позёмка метлою метёт.
Фонарей низкорослое племя,
Поджимая поближе лучи,
Не кидает уже их сквозь время,
А как будто все прячет в ночи.
Город съёжился весь от мороза,
Автобаны и то не шумят,
Лишь сосульки – замёрзшие слёзы,
На ветру тихо-тихо звенят.
Свидание
Ветер рвёт сугроб на части,
Не придёт моя уж Настя.
Из тепла кто выскочит
На такой мороз?
Разыгралось как ненастье…
Где ты бродишь, моё счастье?
Снегом запорошенный,
Я уже замёрз.
Белая метелица
По проспекту стелется.
Люди все попрятались,
Словно воробьи.
Ты пришла, любимая,
До сих пор не верится,
Что напротив вижу я
Вновь глаза твои.
Ветер злобный для острастки
Нам устроил свистопляску.
Снег мешая с холодом,
Сыплет вниз с небес.
Нас не греют даже ласки,
Мы белы от снежной краски,
Снег уже за пазуху
К нам давно залез.
Белая метелица
По проспекту стелется.
Люди все попрятались,
Словно воробьи.
Ты пришла, любимая,
До сих пор не верится,
Что напротив вижу я
Вновь глаза твои.
Обломилась ветка клёна,
В жёсткий снег упав без стона.
Ветер-злюка, кружится,
Ищет всё дела.
Мы уже в кафе с Настёной,
Пьёт горячий чай сластёна.
Только я всё думаю,
Как она дошла?
Белая метелица
По проспекту стелется.
Люди все попрятались,
Словно воробьи.
Ты пришла, любимая,
До сих пор не верится,
Что напротив вижу я
Вновь глаза твои.
* * *
Сегодня – минус тридцать пять!
Опять.
Уже неделю жжёт мороз
Всерьёз.
Он ненасытен, беспощаден,
Почти всеяден.
Замёрзли улицы, дома —
Зима!!!
Замерзли парки и сады,
Ну, жди беды…
Мороз их тоже не забыл,
Посеребрил.
Не пропустил он и окраин,
Какой хозяин!
Здесь даже воздух не такой —
Густой.
А жизнь и вовсе замерла,
Живое – всё вокруг тепла.
В Москве дороги и мосты —
Пусты.
Трещит по рекам старый лёд,
Мороз-то жмёт!
Притихла шумная столица,