В большинстве случаев продавцы и владельцы антикварного магазина обнаруживали кражу не сразу, а лишь через несколько дней. И потерпевшие не могли толком объяснить, как могли исчезнуть из салона ценные предметы, если постоянно тем находился продавец и охранник.

А разгадка оказалась проста.

Подводя итоги успешно проведённой операции, начальник уголовного розыска довольно заметил:

– Раскрытие краж из антикварных салонов здорово исправило нам среднеквартальную отчётность. Но, главное, мы убедились, что в нашем районе нет никакой мистики – один чёткий и оправданный расчёт!

И отличившийся при задержании ловкого вора Лисин был с ним полностью согласен.

По горячим следам

Стрелка часов приблизилась к цифре 9. Дверь подъезда открылась, и коммерсант вальяжной походкой уверенного в себе человека направился к своей иномарке. Когда новенькая машина неторопливо выехала со двора, Нефед повернулся к приятелю:

– Все сходится. По фирмачу можно часы сверять. Но этому хлыщу недолго осталось на своей тачке раскатывать. Сможешь, Жур, завтра его вырубить с одного удара?

– Если сомневаешься, то давай замажемся на сотню «баксов».

– Согласен! Если он хотя бы пошевелиться или вякнет что-нибудь после твоего знаменитого апперкота, пока мы его шмонать будем, то деньги мои. Лады?!

Жур, молча в знак согласия, поднял вверх раскрытую кисть руки и Нефед со смачным азартом хлопнул об нее своей ладонью, закрепляя сделку. Он был доволен: «Даже если проиграю, то заплатить сотню баксов за удовольствие увидеть, как Жур сотрет с лица этого лощеного типа самодовольное выражение хозяина жизни не так уж и дорого».

В отличие от него Жур не испытывал к намеченной жертве никакой враждебности: поступил заказ покупателей на иномарку, и его интересовала только новенькая «тачка». Но затеянный Нефедом спор заставил его завестись: теперь он должен был доказать, что долгие годы тренировок в спортивном зале не пропали даром. Готовящиеся к разбою приятели поднялись со скамейки, с которой вели наблюдение, и покинули двор. До намеченного нападения оставались еще целые сутки.

На следующее утро грабители вошли в подъезд ровно в девять часов. Коммерсант был точен и в этот раз. Покинув лифт, он столкнулся с двумя крепкими молодыми мужчинами и тут же сильный удар в лицо опрокинул его на холодный кафель лестницы. Нефед, торопливо обшарив карманы, вытащил связку ключей и бумажник. Перед тем как покинуть подъезд еще раз вгляделся в неподвижное тело жертвы и с удовлетворением цокнул языком: «Жур врезал от души! За это не жалко заплатить сотню баксов».

Нефед не мог знать, что пари выиграл все-таки он: коммерсант не потерял сознания, а лишь испугавшись расправы, сделал вид, что находится в нокауте. Как только преступники скрылись, он поспешил наверх к себе в квартиру и сообщил в полицию о совершенном на него нападении.

А тем временем Нефед вел угнанную иномарку с крайней осторожностью, плохо ориентируясь в улицах Москвы. Приехав в столицу из провинции, приятели не успели за пару месяцев изучить такой огромный город.

Первым оправился от пережитого волнения Жур:

– Ну что, Нефед, ты видел мой удар?! Гони баксы на стол!

– Как только получим деньги за «тачку», так и рассчитаемся. Давай звони по мобильнику покупателям. Пусть встречают.

– А где?

– Давай прямо во дворе у дома Люськи.

– А не опасно?

– Плевать, все равно сразу после сделки умотаем из Москвы. А если менты выйдут на Люську, то она ничего о нас не знает. Разболтает, что мы приезжие из Ростова, пусть там и ищут.

– Да хорошая баба и , главное, без всяких претензий. Повезло тебе, Жур!