– Да срать мне на скандал! – похоже, лейтенант уже изрядно подустал от этого цирка. – Это же не государственная тайна!

– Денис, я, возможно, сейчас переверну ваш мир с ног на голову, но часть церковных тайн относятся к государственным и помечены грифом особой важности, – Матфей продолжал, но уже куда более тихим и спокойным голосом. – Особой важности! Это выше, чем совершенно секретно!

– Я знаю, что это выше! – лейтенант раздраженно рявкнул в ответ и растерянно оглянулся по сторонам в надежде получить опровержение от кого-то из собравшихся. Но выражения их лиц лишь подтверждали сказанное. Иаков одобрительно кивал головой, а клирик сочувственно разводил плечами, видимо сталкиваясь с чем-то похожим и в своей католической практике.

– Ладно, – нехотя согласился следователь.

– «Дорогой дневник, пятый день в этом аду! Спасибо, папа! Мне кажется, я схожу с ума. Телефон сел, а зарядить невозможно, ведь электричества тут попросту нет! Вот сюрприз! Изучала округу, выбраться тоже не вариант: кругом лес, и ни одной дороги. Курьер из города приезжает раз в месяц. В общем, я застряла. Это капец как угнетает: сижу целыми днями в этой тюрьме и тупею. Реально, пробовала читать местные книги – не понимаю ни слова. Сюжета нет, какие-то наборы непонятных историй на ломаном языке. Но, правда, выучила пару молитв. Не специально, просто они тут на завтрак, обед и ужин. Хочешь не хочешь – слова цепляются. Хожу вот сейчас напеваю :) Эх, видела бы меня Вика, угорала бы на весь класс. А Стас бы назвал святошей! Никогда не думала, что буду так скучать по этим бездельникам. Но с друзьями тут совсем туго. Хотя я Афанасию называю своей подружкой. Я троллю, конечно, она самая жесткая здесь. Благочинная! Она типа коменданта! Следит, чтобы все убрано было, прибрано, никакой запрещенки. Да я бы и рада, но где ее взять? Ни магазинов, ни народу. Одни святоши. Капец, я устала. Как представлю, что мне тут еще пару месяцев торчать, – блевануть хочется. Я, кстати, похудела, считаю, это достижение! Ну и плюс еда здесь зачетная. Походу, какие-то теплицы, так что все с огорода, но меня туда не пускают. Говорят, должна сперва заслужить упорным трудом. А мне впадлу. В общем, докатилась до ведения дневника. Прощай, кукуха».

– Пока что типичный подросток, – комментировал услышанное сержант. – У меня сестра такая же.

Денис пролистнул еще пару страниц.

– «День сорок третий. Ночью опять приходила Сулай». Воу-воу-воу, что-то я далеко пролистал. Так, щас немного назад, – он опрокинул страницы в обратную сторону.

– «День двадцать четвертый. Я официально сдаюсь. Пофиг, смирилась. Начала работать, послушничать. Сегодня полдня чистила картошку, папа бы офигел от моей усидчивости! Мне во всем помогает Сулай. С тех пор как ее приставили ко мне, все стало гораздо лучше. Она оказалась очень даже нормальной! На удивление, более жизнерадостная, чем я. Да-да, Стас, я жизнерадостная! :) В общем, Сулай огонь. Очень крутая, сама детдомовская, загремела сюда еще ребенком. И за пару лет стала образцовой послушницей. Рассказала мне, как все устроено, как не нервировать взрослых, особенно Афанасию :). Даже когда хочется! :))». – Лейтенант перелистнул очередную страницу.

– Так, допустим, значит, здесь к ней приставили Сулай, и вроде как все наладилось. – Он бегло пробежал глазами по странице в поисках чего-то значимого.

– «Сегодня разгружали продукты и посылки из города. Нам помогали Архип, местный сторож, и его сын. Тихомир, или как-то так. Я думаю, я ему нравлюсь. Постоянно сверлил меня взглядом и старается быть ближе. А Сулай подначивает: „Тихомир, помоги, Софии тяжело!“, я ей говорю: