– Они связаны со скексисами некой необъяснимой силой, – продолжил рассказывать Кайлан. – Мы не знаем, кто они такие, и совсем не знаем, как их найти. Нам они встречались по чистой случайности: лучник и сказитель песен.

– До знакомства с вами двумя я не знал, что урЛии – мистик, – признался Амри. – Я считал его странным старым мудрецом. Если бы вы, придя в Домрак, спросили у меня, знаю ли я какого-нибудь мистика, я бы вряд ли додумался рассказать о нем. Такая же ситуация может быть и в других местах, и искать их придется целую вечность.

– Вечности у нас нет, – поддержала его Найя и сложила руки на груди. – Я раньше думала, что встретила урВа и урЛии совершенно случайно, но теперь я в этом не уверена. Мистики мудры, но стоит задать им какой-либо вопрос, они никогда не дают полный ответ. Что-то подсказывает мне, что, если начать их искать, мы не найдем их, пока они не будут к этому готовы. Если мистики имеют ко всему этому отношение, они сами найдут нас.

К этому нечего было добавить, и они молча слушали шелест волн, бившихся об обшивку судна.

С порывом ветра Амри почувствовал запах земли. Оника встала и, притенив глаза рукой, посмотрела вдаль. Далеко на горизонте из моря возникала пыльная красная линия.

– Сера-На ждет нас, – с толикой гордости сообщила Оника. – Приготовьтесь сойти на землю.

Кайлан отложил книгу и подошел к стоящим у поручней Амри и Найи. Все вместе они всматривались в далекую, но уверенно приближающуюся цепь гор. Оставшаяся после тренировочного спарринга изможденность улетучивалась по мере того, как Амри все больше и больше радовался приближению суши.

– Как думаете, трудно будет убедить клан Сифа примкнуть к другим в борьбе со скексисами? – спросил Кайлан.

Амри посмотрел на Найю, которая с приближением земли становилась задумчивее. Ветер перебирал ее крылья, словно флюоресцирующие паруса. Он почувствовал в ней решительность и выносливость и попытался настроиться соответственно.

– Все-таки они гельфлинги, – ответила Найя. – Не сомневаюсь, что мы сможем донести до них истину. Зажигай костры сопротивления везде, где получится.

Ммммммннннннн…

От неожиданности Амри содрогнулся и прижал к уху руку. Из океана вырвался глухой стон, словно из воды взывал о помощи глубинный, пойманный в ловушку голос. И потом исчез, растворившись в бушующем ветре и плеске волн.

– Амри, ты в порядке? – Найя положила руку ему на плечо.

– Мне показалось, я услышал… – Амри умолк, прочесывая волны взглядом и настороженно прислушиваясь, но от услышанного не было и следа. – Глубокий стон, словно вырвавшийся из мучимого болью существа.

Солнечный свет отражался от водной глади, и соленую зелено-синюю глубину венчали белые блики. Амри понял, что под ними ничего не видно. Он не знал, какая там глубина и что в ней обитает. Перегнувшись через перила, он опустил руку в воду. Амри не мог понять голос океана: его речь была очень плотной и не отзывалась на его прикосновение, познавшее лишь язык камня. Амри отряхнул соленую воду с ладони.

– Я не знаю, что это было, – сказал он. – Оно уже исчезло.

Из-за подгоняющего в спину ветра и бегущей к берегу волны казалось, будто Когтистые горы растут с каждым мгновением. Когда Три Брата начали спуск к другой стороне океана, показалась Сера-На.

Вблизи горы оказались огромными, их густой гребень из красной и коричневой породы напоминал руку великана, лежащую на мелководье у скал. Вдоль скалистого мыса и кекуров на причале стояли сотни кораблей. Паруса всех цветов радуги с вшитыми рейками походили на стаю рыб хоойим, которая плавно скользила туда-сюда, с отражающими солнечный свет витражными плавниками.