– А кто от этого откажется? – усмехнулся я, поражаясь, что ещё способен на такое при своих разбитых вдребезги душе и разуме. – Разве ты знаешь, где выход?

Девушка лишь самоуверенно фыркнула и выбежала из комнаты. Проклиная себя из-за слабости духа и своей жалкой трусости, я помчался за ней. И не остановился даже тогда, когда снова увидел тело Уилла, его окровавленную спину от пули, его чёрные как смоль волосы, когда в груди что-то снова сломалось, а душа почти что разорвалась от боли, когда мой разум чуть ли не поглотило одиночество, тоска, печаль…

Бег заставил меня отвлечься от этих грустных мыслей, мои измученные мышцы ног снова заболеть, а дыхание сбиться. Но я не отставал от странной незнакомки, надеясь, что она меня наконец-то выведет из этой чёртовой горящей лаборатории. Огонь снова обжигал мне лёгкие, обжигал кожу, обжигал глаза. Но я не сдавался, я всё бежал и бежал за ней, поворачивая то в одни коридоры, то в другие, то перепрыгивая через лестницу, то обегая слишком горящие места.

– Чёрт! – выругался я, когда поскользнулся и упал прямо на пятую точку. Рана на руке снова закровоточила из-за такого резкого движения.

Для моего тела это было блаженством наконец-то отдохнуть. Но для моей жизни это означало конец, потому что я уже не мог встать из-за бессилия и большой потери крови. Из-за своего ничтожества.

Прошу вас, никогда так не позорьтесь, как это делал я. Вы себе всю жизнь испортите.

– Что ты разлёгся? – раздражённо спросила меня девушка, подбегая ко мне, но даже не пытаясь помочь. Огонь пылал за её спиной, создавая яркую ауру вокруг неё, отчего она становилась ещё более красивой и неземной. Если бы ещё её лицо не портила сердитость. – Нам нужно уходить, пока нас снова не нашли!

– Так помоги! – простонал я, корчась от боли на полу. Страх терзал меня, моё тело и сознание, готовое вот-вот уйти от меня. Умоляющим взглядом я посмотрел на незнакомку, которая своим решительным выражением лица ясно дала понять: нет, она мне не поможет. Но почему? Что я такого ей сделал?

– Подумаешь, тебе плохо и ты устал! – в гневе всплеснула она руками. – Да ты бы видел, как дестеры сражаются за свою жизнь! Ты бы видел, как они сопротивляются, как они борются! Как я, вместе с ними, боролась и сейчас борюсь! А ты?!… Я думала, ты мне поможешь, приведёшь меня к свободе, защитишь меня, а ты… ты просто жалкий трус! Слабак! Видеть тебя не хочу! – последние слова она просто выплюнула, будто дала мне пощёчину.

Знаете, как это было больно? Как это было унизительно? Как это было жестоко?

Меня словно растоптали, уничтожили все мои достоинства, убили мои мечты о героях и их понятиях, заставили почувствовать на себе всю свою горькую правду о трусости и слабости духа, ощутить беспощадную и совершенно несправедливую реальность.

– Но я…

– А трусов я не спасаю, – резко прервала меня девушка, скрестив руки на груди и со всем презрением смотря на меня. И чем же я ей так не понравился? Всего лишь из-за того, что упал и не мог встать? Из-за того, что я плакал и трясся от страха? Из-за того, что я ранен, совершенно беспомощен и слаб? Как глупо…

Такой глупости я ещё никогда не совершал. Но человеку это свойственно – поступать так глупо, чтобы хотелось провалиться сквозь землю.

Не знаю, что я бы ответил на её обидные слова, какой чуши бы сказал, но в этот момент послышались чьи-то голоса, будто кого-то звали.

Пожарные.

Господи, как же я был рад. Наконец-то я спасён. Облегчение – вот что меня настигло. Но девушка точно не была этому рада. Скривив в разочаровании лицо и, по-моему, чуть ли не плача, чему бы я был очень удивлён, суровым взглядом она окинула меня лежащего и убежала куда-то вперёд. В огонь.