– Но как я буду есть, если мои руки связаны? – спросил я, подавляя улыбку. Если этот мужчина такой добрый, то вряд ли был умный, и не догадывался, что мне не надо развязывать руки. Зато я какой умный! Хоть в кои-то веки.

– Да, проблема, – кивнул он, почесав затылок. Его тонкие брови нахмурились. – Слышь, Джо, – повернулся он лицом ко второму напарнику, – не возражаешь, если я развяжу парнишке руки?

– Ленз, ты серьёзно думаешь, что босс зря сказал нам не развязывать ему руки? – грубо спросил мужчина по имени Джо таким тоном, будто обращался к идиоту. Рыжий по лицу вроде бы не понял подкола, отчего Джо пришлось добавить в ответ, закатив глаза. – Нет, дурень, даже не смей.

– Не думаю, что босс оценит того, что парнишка сдохнет от голода, – ловко возразил Добряк, которого я так назвал, потому что он отлично подходил на эту роль. И неважно, что я знал его имя. – Тем более он сынок нашего новенького.

Я нахмурился. Последние слова мне показались не столь подозрительными, сколь жизненно важными. Пока я не понял почему. Мурашки пробежали по спине, вселяя страх. Предчувствие беды возникло во мне так внезапно, что я даже не сразу сообразил из-за чего именно.

– К… какого новенького? – нервно сглотнув, я поёжился, ёрзая задом по полу и ощущая, как верёвки больно впивались мне в руки.

– Твой отец, разве ты не догадался? – с улыбкой на лице насмешливо спросил Ленз и тяжело встал со своего сиденья, чуть ли не упав из-за того, что машина подскочила, на что-то наткнувшись. Наверное, мы сейчас ехали по сельской местности, если не где-нибудь в лесу. Интересно, куда и зачем? Меня просто мучило любопытство.

Однако новость об отце меня мучила ещё сильнее. Так вот он куда делся после пожара. Поехал с этими идиотами куда-то вместо того, чтобы помочь матери, не то что ещё мне. Но… мамы больше не было. Как и моей нормальной жизни. Я подавил желание заплакать, а слёзы так и рвались наружу, боль терзала изнутри, не давая вздохнуть полной грудью, отчаяние брало меня в плен, окутывая холодными, ужасающими щупальцами, вызывая душераздирающий немой крик.

– Он с вами? – я пытался вложить в свой голос как можно больше надежды и наивности, будто бы отец был для меня единственным священным спасением.

– О да, он уже в лаборатории вместе с нашим боссом, отчитывается перед ним, потому что…

– Молчи, дурак! – резко ударил в голень мужчины рукояткой оружия Джо, чтобы его напарник наконец захлопнул от боли рот, чтобы не раскрыть мне все секреты. Эх, жаль, что не сегодня я хоть что-нибудь пойму для того, чтобы узнать, куда я вляпался. – Хватит ему рассказывать всё. Он наш пленник и мы не должны с ним разговаривать, – дальше он что-то пробурчал себе под нос, но я смог разобрать только «какой идиот», «уволили бы его» и «что за убогая жизнь». Да уж, у него дела не более оптимистичные, чем у меня.

– Но я же не виноват, что он сынок Роберта, – прокряхтел Ленз, потирая ушибленное место рукой, отчего всё его веснушчатое лицо скривилось.

Роберт.

Так звали моего отца. Но откуда они знали, что я его сын? Может, он рассказал им обо мне? Предал меня, чтобы побольше заработать? Я не был в этом уверен, но плохое предчувствие давало понять, что такое очень возможно. И это меня пугало. Пугало куда больше, чем обыкновенные побои отца и рыдания в подушку.

И что значит, что он отчитывается перед боссом? Неужели это он случайным (а, может, и специальным?) образом поджёг лабораторию? Однако после этого на нас бы не стали нападать охранники, если они вообще когда-либо таковыми являлись. Я явно попал чью-то крупную игру и был в ней не самой простой пешкой.