Нагнуть, взять, сбросить напряжение.

Теперь Диана поняла, что видела у него во взгляде.

На негнущихся ногах подошла к мужчине.

Посмотрела ему в лицо и ответила пощечиной.

Слов не было.

Был лишь гнев, что вьюжил по крови, и желание немедленно покончить с фарсом, в который Диана себя добровольно затянула.

Пощечина отозвалась в кабинете звенящим хлопком кожи по коже.

Лицо Давирова – Диана запомнила фамилию мужчины – изменилось за доли секунды. Ушла холеность, напускное пренебрежение. Вместе с красноватыми отметинами от её пальчиков проявилась и невозмутимость, а с ней и полный блок каких-либо эмоций.

В то мгновение Диана пожалела, что осталась стоять на месте, не отошла. И о многом пожалела.

Она настолько привыкла чувствовать себя защищенной, оберегаемой, любимой, что и мысли не могла допустить, что кто-то может её обидеть физически.

Поэтому, когда мужчина выбросил руку вперед, девушка не среагировала.

- Ах ты… - процедил он сквозь сжатые губы, явно борясь с тем, чтобы не добавить цветастых матерных эпитетов.

В ушах Дианы зашумело. Она не успела испугаться.

Её дернули вперед с такой силой и решимостью, что противиться не представилось возможность. Её вдавили в мужскую грудную клетку, едва ли не каменную на ощупь. С Дианой не церемонились. Обращались жестко и зло. Она ахнула, попыталась выставить руку вперед.

Но какое…

На этот раз Давиров оказался готов к её нападению.

Мужчина оскалился и перехватил её руку, заводя назад за спину и надежно фиксируя её таким образом, что сильно ограничил движения Дианы. Она не могла дернуться, чтобы боль не отозвалась в плечевом суставе.

А ещё Диана с ужасом почувствовала, что мужчина возбуждается.

Их бедра соединились плотно. Он вдавливал её в себя, она переступала, стараясь устоять. Столкнулась бедрами с его. Эрегированный член не заметить, не ощутить было нельзя. У Дианы распахнулись глаза, в голове промелькнула отчаянная мысль, что никто, ни одна душа не знает, где она находится на данный момент. И никто не придет ей на помощь.

Она добровольно загнала себя в ловушку. Поехала с незнакомцем в незнакомое место, где, кроме охранника, никого не было.

И не факт, что тот мужчина, который сейчас смотрел на неё едва не оскалившись, был Игнатом Давировым. Он с трудом сдерживал ярость, его желваки заходили от негодования, ноздри раздулись.

Мамочки…

Она его разозлила.

Но Диана не намеревалась отступать, несмотря на испуг. Да, ей было страшно. Очень. А как иначе, когда на тебя смотрит незнакомый мужчина, от дурного взгляда и от скрытой ярости которого вымораживает всё нутро?

У Дианы был козырь в рукаве, и она собиралась его обналичить.

Не успела на какие-то мгновения. Потому что мужчина, грязно выругавшись, резко переменил положение, обхватил её затылок ладонью и впился губами в её губы.

Диана ожидала чего угодно, но не поцелуя.

Такого же яростного, как и выжигающий взгляд. Мужские губы прижались к её, язык попытался проникнуть между них…

Диана в очередной раз оказалась дезориентирована. Она ахнула, часто-часто заморгала ресницами, попыталась сомкнуть губы, застонала, выражая протест.

Куда там…

Мужчина не слышал её и не замечал попыток вырваться. Он возбудился и решил во что бы то ни стало подчинить Диану. Давиров действовал решительно. Целовал, давил, брал в плен, крепче прижимая к себе Диану, погружая её в водоворот неизведанных ощущений. Она всегда раньше посмеивалась, когда слышала модную фразу: «Меня предало тело». Диана искренне не понимала, как можно не контролировать себя, находясь в уме, не под воздействием спиртного или наркотических веществ. Девушка всегда понимала, что делает и с кем. Никаких вспышек неконтролируемой страсти, вожделения.