Села, немного подумала, собралась мыслями и отправилась к директору.

Михаил был уже там. Они с директором оба явно ждали моего появления. Михаил встал, приветствуя меня за руку. Он улыбался своей очаровательной улыбкой и взмахивал длинными ресницами. Мы сели за большой переговорный стол.

– Вот, Марина Александровна, я вам уже говорил, это Михаил Александрович Тоцкий, он будет курировать проект со стороны клиента. Он сам вам объяснит регламент дальнейших действий.

– Марина Александровна, к сожалению, времени у нас немного. Завтра мы вылетаем к нам на объект. Город закрытый, поэтому все должно быть предельно точно. Переносить дату вылета мы не можем. Все уже согласовано. Я понимаю, для вас все это может быть неожиданно. Но все формальности мы уладим. Как мы вчера договорились, пока вы только смотрите и задаете необходимые вопросы. Сразу вам скажу, что ответы вы получите не на все. Но это только на этом этапе. Подробнее я вам расскажу в самолете. Времени у нас будет предостаточно. Финансовую сторону мы с Игорем Алексеевичем обговорили. Сейчас бы я хотел вас предупредить, что пока гриф секретности и конфиденциальности остается в приоритете. Поэтому хотел бы прямо сейчас попросить вас подписать договор о намерениях и о неразглашении. Договор у меня. Подпишите? – Он протянул мне бумаги.

– Конечно. В принципе мне все понятно и пока вопросов нет. Только договор я должна буду отдать на одобрение в наш юридический отдел. Сколько у нас есть для этого времени, Михаил Александрович? – Я широко улыбалась, показывая полное понимание ситуации.

– Его совсем нет. Марина Александровна. Договор я отдать в чужие руки не могу. Только вам. Читайте здесь. Я подожду. Если возникнут вопросы, я готов ответить.

Я молча уткнулась в довольно объемный договор и медленно начала его читать. Я же никуда не спешила, в конце концов. Дочитав до конца, я взглянула сначала на своего директора, затем на Михаила, который, ожидая мой вердикт, с нетерпением расхаживал по кабинету, что кстати очень меня нервировало. Но сегодня я должна быть абсолютно спокойной, поэтому старалась улыбаться и не реагировать на раздражители.

– Да, в принципе, мне все понятно, я подпишу. Правда, у меня все же один вопрос есть. Здесь нет срока окончания конфиденциальности. То есть я ничего разглашать не могу до какого срока? И как я с этой информацией потом работать буду, если проект все-таки состоится? Как я могу ее не использовать в проекте? Здесь есть некий казус. Его надо бы разрешить. А так все нормально. – Я улыбаясь протянула бумаги Михаилу.

– Я вас понял, – сказал задумчиво Михаил и стремительно вылетел из кабинета. Волосы и его пиджак за ним явно не успевали. – Я на минуту, – на ходу бросил он, выходя из кабинета и вынимая на ходу телефон.

– Марина Александровна, ну что ты? Может, ну его, срок этот? Разобрались бы как-нибудь потом. Все равно придется каждую запятую согласовывать, я уже это понял.

– Ничего, Игорь Алексеевич. Пусть знают, что мы тут тоже не кирпичи кладем, – попробовала я пошутить в манере Андрюши, но директор, видимо, был не настроен шутить. Он нервно стучал карандашом по столу. Правда, недолго.

Вскоре вернулся улыбаясь Михаил, и быстрым шагом пересек кабинет, сев снова напротив меня:

– Марина Александровна, мы внесем ваши поправки в свой договор. Вы во сколько заканчиваете работу? Я подъеду, и мы его подпишем вечером. Так удобно? Скажите время.

– В семь часов вас устроит? И у меня еще один вопрос к вам, Михаил Александрович. Мы ведь в Новый Уренгой летим? Не так ли? Что там с погодой? Прохладно? Не подскажете? – Михаил застыл, внимательно посмотрев на меня. Он не произносил названия города и, видимо, соображал, откуда я могла это узнать.