Радуюсь тому, как ловко устроена логистика: не нужно заморачиваться с тем, чтобы забрать свой багаж, а потом снова регистрировать его на новый рейс – всё делают за тебя, достаточно сдать его в месте вылета и забрать на месте прилёта.

Время сравнений.

Про уборные. В мужском туалете аэропорта Хельсинки играет пение птиц и писсуары отделены друг от друга перегородками. В мужском туалете в Шереметьево не играет ничего. И на тебя злобно зырит уборщица – как ни зайдёшь, ты постоянно мешаешь ей убирать.

Пересадка длится несколько часов и я понимаю, что надо бы покушать. В итоге остановился на Burger King. У них здесь в Хельсинки принимают-таки доллары, правда – только банкноты. Но есть и минус: за бургер и стакан колы взяли целых 12 евро вместо 9 – такой у них обменный курс к доллару.

Поев, попытался зайти в Фейсбук и сообщить Стивену, что часть пути пройдена и ждать меня нужно по расписанию (сообщить эту информацию – важно, так как Стивен согласился два часа ехать из Милуоки до Чикаго, чтобы забрать меня из чикагского аэропорта). Попытался – и не вышло. Ни в Messenger, ни в FB: система решила, что раз выхожу с необычного IP-адреса, то я, должно быть, злоумышленник. А при попытке подтвердить, что никакой я не злодей, нужная кнопка на странице напрочь отказывалась нажиматься.

Делать нечего – набрал прямо так, по телефону. Позвонил. Трубку подняла его 86-летняя маман, миссис Гейтвуд. Перекинулся с ней парой слов, потом сообщил Стивену то, что должен был. Только кладу трубку, как мимо меня проносится тёмноволосая мадемуазель со словами: «Молодой человек, вы вообще в курсе, что в Чикаго сейчас 6 утра??» И такая, знаете ли, претензия в голосе.

Игнорирую вызывающий тон дамочки и переключаюсь на полезные действия – захожу в лавку, посвящённую национальным финским промыслам и среди множества сувениров выбираю атмосферную открыточку и банку мёда. Надеюсь, мама Стивена обрадуется таким сувенирам.

Тот факт, что в Штаты меня доставит куда больший по размеру аэробус, понятен сразу: и по гигантской змее очереди, вьющейся к регистрации, и по тому, что к самолёту нас везут аж на двух автобусах.

Доехали до авиалайнера, поднялись по трапу внутрь. Два прохода между пассажирскими креслами.

Здесь уже самолёт побольше – широкофюзеляжный лайнер A330—300.

18:05. В самолёте есть экранчики. Быстренько промониторив доступные к просмотру фильмы, решил вновь пересмотреть «Дэдпула». А вылет, меж тем, задерживают.

18:40. Взлетаем.

18:46. У меня схватило сердце.

На каждом вздохе такое чувство, что на сердце все сильнее и сильнее сжимается капкан – большой такой; сам ржавый, а зубья отполированные, огромные острые. С трудом говорил. Минимизировал действия. Не хватает дыхания – лёгкие наполняешь процентов на 10% от привычного объёма (и на 3% от максимального).

Нажал кнопку вызова стюардессы. Жду. Чувство, что прошла вечность после вызова – хотя, как я потом прикинул, считанные секунды. Подошла. Еле смог объясниться. Кажется, разум сам пытался строить предложения покороче – и такое чувство, что сразу резко перестало хватать кислорода, и ты становишься немного тупым. Ладно.

В итоге принесли воды и предложили кроворазжижающих таблеток. Ограничился водой. Минут 10 – и полегчало.

(Вот, что странно: по возвращению в Брянск я поделился впечатлениями от перелёта с моим другом Максом Лисицей – и он сказал, что это, дескать паническая атака. Но я почитал симптомы – и у меня не подошёл ни один. Никакого чувства нереальности происходящего, никаких прочих проблем. Тупо. Болело. Сердце.