Когда я спустилась вниз Кай выглянул из своего кабинета и махнул мне рукой, приглашая зайти. Надеюсь, он скажет, как найти того парня.

– С утром, Энн, надеюсь ты нормально спала, – он смотрел на меня с жалостью, ненавижу это чувство, жалость самое худшее. От нее чувствуешь себе еще паршивее. – Ты как?

– Господин Кай, я буду спать нормально, когда найду убийцу и прикончу его, – сказала я шепотом, облокотившись на стену, я начала разглядывать кабинет, а точнее коморку, в которой скопился весь хлам: всякие книжки, статуэтки, картины. На столе у Кая лежали бумаги и фотография, я подошла ближе и уселась за стул. – У вас есть для меня хорошая новость с утра? Вчера вечером ваши новости были для меня не самые радостные. Мягко говоря.

– Да-да я отправил письмо моему человеку, ближе к вечеру должен быть ответ, – Кай закивал головой, он вел себя так будто был виноват или просто хотел помочь.

– Ладно, я пока поработаю.

– Может ты возьмешь выходной? – Кай подошел ко мне и положил руку мне на плечо и посмотрел снова с жалостью, я вздохнула и дернула плечом, не нуждаюсь в жалости и подачках.

– Мне нужны деньги.

– Я могу тебе занять, сколько тебя надо десять тысяч кьеров или больше? – Кай начал судорожно искать бумажник. Я усмехнулась его суммой и поведению.

– Тридцать миллионов кьеров, господин Кай, – он удивленно посмотрел на меня и как рыба начал хватать ртом воздух, видимо слишком немыслимая сумма для его кошелька.

– Зачем так много?! – ошарашенно спросил он.

– Купить интересную вещицу. У вас таких денег нет, конечно же, – хмыкнула я и уже развернулась, чтобы выйти из кабинета.

– Е....есть! – воскликнул он, я с удивлением посмотрела на него, а он закивал головой. – Только нужно подождать пару дней. И я смогу тебе их дать.

– С чего такая щедрость, я вас совсем не понимаю, вы чувствуете себя виноватым? – он раскрыл глаза, будто его подловили. – В чем ваша вина, господин?

– Я.…я не виноват, просто хочу помочь тебе, ведь я был в ответе за вас.

– Я уже почти совершеннолетняя мне семнадцать лет, так что не переживайте, – воскликнула я, а затем нахмурила брови от одной мысли, – вы знали, что у Ронина проблемы. Причем большие проблемы. А это значит, что вы могли быть причастны к его смерти и Хелен…

– Нет! Энн, да я бы никогда не смог бы даже подумать о таком! Вы для меня, как родные, как дочурки! – меня передернуло от этого, я махнула на него рукой.

Развернувшись, я вышла из кабинета и направилась за барную стойку, там уже с самого утра сидели двое мужиков, попивая пиво.

Достав бокалы, я начала их натирать, в надежде, что так получится отвлечься от всего этого бреда. В зале было не так много людей. Интуитивно я начала искать глазами Хелен, которая постоянно бегала от одного столика к другому принимая заказ. Но было пусто. От мыслей меня отвлек посетитель.

– Доброе утро, Энн, ты стала другой, краше что ли, прямо как твоя сестра, – мужчина оглянулся на зал, – кстати, где она?

– Умерла.

Мужчина, кажется, отрезвел, он выпрямился и посмотрел на меня с привычной жалостью, словно взболтнул лишнего. Мне плевать. Не хочу думать о чужих чувствах, могу ставить их в неловкое положение, и за это я не почувствую угрызение совести, как это могло быть раньше.

– Извини, я не знал…! – он пытался подобрать слова, но я вскинула руку в знак молчания, не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. – Прошу прощения, – прошептал он и осушил стакан.

После обеда люди прибавились, мне приходилось больше принимать столиков, я применяла методы сестры – хлопала глазками и смеялась. Мой смех был настолько ненастоящим и наигранным, но мужчинам, которые думали не тем местом, было плевать, они смеялись вместе со мной и запихивали деньги прямо в бюстгальтер или в задний карман штанов. Я не обращала внимания, будто это в порядке вещей, но чувство было неприятным. Может Хелен все это терпела ради денег? Постоянные посетители удивлялись моему внешнему виду и поведению, поэтому я заработала на данный момент очень много кьеров – десять тысяч. Все-таки не только сестра пользовалась спросом у мужчин, я тоже ничего как выяснилось. Но это уже не важно, мне это внимание не интересно, оно угнетает. Мужчины смотрящие, как на объект их сексуального желания – не привлекают меня.