Испугавшись за брата, Шер подошел и оттащил его за ворот на несколько метров от еды. Лежа на спине, Шон понял, что умирает. Непомерно съеденное мясо распирало все его тело, начались жуткие боли в животе, обжора начал задыхаться. Несколько человек быстро раздели мальчишку и опустили его в близлежащую речку, из тела начал обильно выделяться жир, и вскоре почти вся акватория была похожа на остывший мясной бульон. Только через полчаса Шон сумел прийти в себя и вылезти из холодной воды. Он было направился к уже к угасшим котлам с мясом, но его удержали! На следующий день подросток к завтраку не вышел.

В горах

Ночью выпал снег. Он шел всю ночь и наутро покрыл белым покрывалом равнину, а главное, завалил горные перевалы. Короткая горная дорога к городу Урумчи была закрыта. За световой день неторопливые корабли пустыни проходили по тридцать пять – сорок километров, и таким темпом, по более длинной степной дороге, до города оставалось четыре дня пути. После короткого утреннего совещания старшие по каравану решили все же не продолжать путь по скользким горным тропам, а пойти по параллельной степной дороге.

После короткого утреннего завтрака караван двинулся в путь по широкой каменистой дороге вдоль величественного Тянь-Шаньского хребта (небесных гор). Выпавший ночью снег очистил воздух от песка и пыли, и перед путешественниками открылся великолепный вид. С левой стороны возвышались заснеженные бело-синие вершины гор. Освещенные ярким солнечным светом каменные исполины вызывали чувство восторга от грандиозности природных проявлений и веселое недоумение: как и зачем такое возможно сотворить?! Воображение подсказывало, что легенды про страну великанов-сверхлюдей не выдумки, что именно среди высоких гор рождались великие герои, сражавшиеся с циклопами и драконами и совершавшие великие подвиги. Для них Бог создал эту гигантскую страну, здесь применил самые большие лекала и беспредельное творчество. А человечество Бог наградил горами, чтобы, любуясь на заоблачные вершины, люди чувствовали духовную сопричастность с великолепием мира, понимали бренность телесных желаний и мелкость человеческих страстей, писали стихи и картины, пели песни и молились о Вечном!

Молчание повисло в повозке наших героев. В этот раз на месте ездового сидел Шер, а его брат, в глубине походной кибитки, страдал от рези в кишечнике. Шер оглянулся на брата и презрительно сплюнул между хвостов походных осликов. Шон беспокойно зашевелился. Шер уничижающе проговорил.

– Обжора, опозорил нас на всю степь. Караванщики над тобой всю ночь ржали, как кони. Опозорил славный род Албанов.

Шер повернулся и огрел камчой зад провинившегося и еще раз презрительно сплюнул. Шон даже не почувствовал боли от удара, подобрал ноги и сжался. Хотел горестно вспомнить защитницу ажеку, но почему-то вместо этого распрямился и подумал: «А хороший вчера ужин получился, я бы еще раз так поел!». Резь в желудке почти унялась, и мальчишка задремал под монотонное покачивание кибитки.

Караван неожиданно остановился перед большим снежным заносом, и пока провожатые искали объезд, к фургону мальчишек подъехал Алимбай. Спрыгнув с лошади, он подсел к Шеру, снял с него шапку и, размотав повязку на голове, внимательно осмотрел раны. Удовлетворенный процессом заживления порезов, Алимбай похлопал Шера по плечу.

– Жарайсын, баурым!

Затем достал чистую тряпицу, обильно пропитал ее спиртным из фляжки и крепко прилепил к ранам. Шер закряхтел от боли.