Вот так «по-особенному» все хотят помогать нам. Истинное желание, думаю, не изменилось и к сегодняшнему дню. Они хотят видеть отсталой не только Сибирь, но и всю Россию. Чем мы можем ответить англичанам?

– Ив самом деле, чем?

– Ну разве что Трапезниковскими начинаниями…

– Милейший Дмитрий Александрович, вы не хуже моего знаете, что отправленные в 1878 году трапезниковские «Сибирь» и «Луиза» – капля в море. «Луиза» погибла. Это как раз то, о чём писал лорд Каскарт.

– Но «Сибирь» всё-таки зашла в лондонскую гавань.

– А что потом?

– Надо справиться, всех подробностей я не знаю.

– И не трудитесь, уж поверьте мне. Всё это единичные поступки. Нет твёрдой руки государства, воли министров и необходимых средств. Давайте, Дмитрий Александрович, поразмышляем. В чём видели свою главную задачу все торговые морские экспедиции в Сибирь?

– В первую очередь, возможно, проложить безопасный путь для последующих плаваний.

– Вот именно, дорогой вы мой человек. Только одно важное уточнение. Искали не только самый безопасный путь, но и самый дешёвый. Датский корабль «Нептун» заходил в Обь, сюда же прибыл английский «Оксфорд» из Ливерпуля. В 1868 году, если мне не изменяет память, компания гамбургских коммерсантов предложила устроить на Ангаре пароходство с устройством дороги от Енисейска до реки Кеми. Что всё это значит?

Попов замолчал, словно перебирая в голове какие-то факты.

– А это значит, – продолжил он, – что иностранцы всеми возможными способами хотят закрепиться на наших реках. Понимают, как это выгодно для торговли и политического влияния. И потом, развитие торговли практикующимися способами – это же варварство и притеснение коренного населения. Правительство по-прежнему смотрит на Сибирь, как на именинный пирог. И едоков предостаточно…

В дверь редакторского кабинета снова постучали.

– Заходите, мы в свободной дискуссии, – пригласил Попов вошедшего мужчину лет за тридцать, высокого, смугловатого.

В глаза бросалось отменное телосложение гостя, которое не скрывала простая одежда – тёмная косоворотка, тёмный же пиджак, простые сапоги. Глубоко посаженные глаза светились, заметно выдававшийся подбородок, обрамлённый бородой, придавал лицу твёрдость. С первого взгляда было понятно, что в редакцию пожаловала натура неординарная.

– Разрешите представиться, Катаев Николай Миронович. Состою на службе у енисейского купца первой гильдии Базилевского.

– А, Николай Миронович, здравствуйте, здравствуйте дорогой! Спасибо за корреспонденцию. Очень кстати она нам пришлась, – поблагодарил гостя Попов.

– Знакомьтесь, Дмитрий Александрович Клеменц, правитель дел ВСОРГО. Он очень хотел с вами познакомиться… В Иркутске по службе?

– Отчасти. Простите, господа, если оторвал вас от важной беседы, но тоже давно хотел познакомиться. Вашу книгу, Дмитрий Александрович, о минусинских древностях – держу в своей небольшой библиотеке как драгоценный экземпляр. И многие статьи ваши читал. Написаны доходчиво и занимательно.

– Спасибо, спасибо Николай Миронович. Очень хорошо, что так всё сложилось. Можно сказать, очное знакомство состоялось. Я и сам хотел поговорить, полюбопытствовать, что в Енисейской губернии интересного?

– Боюсь, коротким ответом по такому вопросу не обойтись, а у меня дело к вам, господа, важное. Советы известных исследователей Сибири и Монголии мне бы чрезвычайно пригодились.

– Полноте, Николай Миронович. Мне, вот, перед Клеменцем стыдно. Это он путешественник и естествоиспытатель, а я так, любитель. Ну-с, выкладывайте, что за печаль?

– Год назад после разговора с путешественником Чекановским я предпринял экскурсию на Хатангу. Целей особых, представьте себе, не ставил. Хотел выяснить возможности перехода по реке торговых судов. И вот теперь, собравшись в поездку от верховья Подкаменной Тунгуски к Енисею, задумал работать по специальной программе. Буду просить вашей помощи в её составлении, так что заранее простите великодушно, если отрываю вас от дел больших.