Всё это время Том приятно и весело проводил время в хорошей, сильно разросшейся компании соискателей, и о чудо, на заборе было целых три слоя побелки! Если бы у Тома не кончилась побелка, он бы разорил всех мальчишек в городе.

Из всего произошедшего Том сделал вывод, что этот мир в конце концов не так уж и плох. Сам того не ведая, он открыл великий закон человеческого бытия, а именно – для того, чтобы заставить любого делать нужное тебе, желательно сделать это труднодостижимым! Если бы он был рождён таким же великим и мудрым философом, как автор этой книги, то понял бы теперь, что работа – это то, что мы обязаны делать, но не хотим, а игра – то, что мы не обязаны делать, но желаем! И это помогло бы ему понять, почему ваять искусственные цветы или вращаь жернова на мельнице – это работа, в то время как сбивание кеглей или восхождение на Монблан – это всего лишь развлечение. В Англии есть богатые джентльмены, которые летом бесплатно правят четвёркой лошадей в омнибусе и проделывают по двадцать-тридцать миль в день, на жаре и в холоде, и это только потому, что эта привилегия стоит им немалых денег, но стоит только предложить им плату за эту работу, как они уволятся с такой службы со скандалом.

Мальчик немного поразмышлял над существенной переменой, происшедшей в его мирских обстоятельствах, а затем отправился в штаб – квартиру, чтобы доложить вождю об окончании работы.

Том предстал перед тётей Полли, сидевшей у открытого окна в уютной задней комнате, которая служила одновременно спальней, столовой, столовой и библиотекой.

Благоуханный летний воздух, умиротворяющая тишина, упоительный запах цветов и сонное жужжание пчёл возымели свое действие, и она клевала носом над неоконченным вязаньем, потому что у неё здесь не было никаких собеседников, кроме кошки, которая к тому же спала у неё на коленях. Очки она для безопасности водрузила на седую голову. Она думала, что Том, конечно же, давным-давно дезертировал с трудового фронта, и удивилась, увидев, что он снова оказался в её власти и к тому же проявил изумительное бесстрашие, заявившим к ней совершенно безоружным. Том сказал:

– А теперь я могу теперь пойти поиграть, тётя?

– Как! Сколько ты побелил?

– Всё сделано, тетя!

– Том, не лги мне! Я этого не выношу!

– Нет, тетя, всё кончено!

Тётя Полли не очень-то доверяла сомнительным свидетельствам. Ей требовались веские доказательства. Потом она решила посмотреть сама и вышла наружу. Она вполне удовлетворилась бы, если хотя бы двадцать процентов сказанного Томом оказалось правдой. Когда она обнаружила, что вся ограда побелена, и не только побелена, но и искусно покрыта несколькими густыми слоями извёстки, и даже на земле у забора появилась полоска извести, её изумление не знало границ. Придя в себя от неожиданности, она сказала:

– Ну, знаешь ли… я никогда бы не поверила в такое! Ничего не поделаешь, Том, признаю, ты можешь работать, когда захочешь, можешь!

Но затем она решила несколько разбавить комплимент, добавив:

– Но я должна тебе сказать при этом, хочешь ты этого не часто! Ну, иди и играй, но смотри, возвращайся как-нибудь хотя бы через неделю, а не то я тебя выпорю, как сидорову козу!

Она была так потрясена великолепием его достижений, что отвела его в чулан, выбрала там самое отборное яблоко и вручила ему вместе с добавкой в виде назидательной лекции о добавочной ценности и вкусе лакомства, которое достаётся безгрешному трудяге благодаря добродетельным усилиям его рук и ума. И пока она закрывалась со счастливым лицом широким библейским переплётом, он украл аппетитный, поджаристый пончик.