Нок искусно изображал раненую птицу – как только росомаха приближалась для последнего прыжка, дятел сразу перелетал поближе к ловушке, подманивая голодного и уставшего врага.

И когда Нок был уже совсем рядом с вязом, вдруг громко и жалобно запищала Наушка, привлекая внимание зверюги:

– Ой-ё-ёй, дятел Нок, миленький, помоги мне, я вывихнула лапку и совсем не могу бегать! Мне очень страшно! Эта ужасная росомаха крадётся за тобой… она сейчас и меня съест!

Белка лежала на травке у согнутой ветки – прямо над замаскированной ямой-ловушкой, и из её глаз покатились слезинки. Вот какая актриса и притворщица была Наушка!

А дятел подбежал и сел рядом с белкой, и они хором закричали, каждый свое:

– Ой-ё-ёй, как больно, моё крыло… ой-ё-ёй, как страшно, моя лапка…, – при этом зорко поглядывая на росомаху, которая находилась уже совсем рядом – на расстоянии последнего прыжка.

Ловушка сработала

Маха узнала свою обидчицу – рыжую белку:

– Ага, вот ты и попалась, рыжая! – зарычала росомаха и прыгнула вперёд, растопырив когтистые лапы, чтобы сцапать обоих.

Фр-фр-фр, – взлетел Нок.

Ш-ш-шик, – Наушка вскочила на согнутую ветку и крепко вцепилась в нее острыми коготками.

Хрясь – бум – бах! – ошарашенная росомаха приземлилась на то место, где только что сидела её добыча, тонкие маскировочные прутья проломились под тяжестью тела, и Маха с треском свалилась в яму. Там она попала в петлю, сбив колышки в земляной стенке, которые удерживали согнутую ветку вяза – гибкая ветка резко распрямилась, захлестнув скользящую петлю на задних лапах и росомаха, как пойманная рыба на удочке, повисла вниз головой над глубокой ямой…

Перевоспитание Махи

Тильд с друзьями ушли спать. Росомаха провисела на ветке всю ночь. Весть о том, что разбойницу поймали, быстро облетела лес и многие пришли и прилетели посмотреть на неё.

Утром друзья собрались около вяза. Здесь были все, кто принимал участие в охоте: Броня и Наушка, Жур и Золя, Робби с друзьями, Бивер и Баджер, Нок и Тильд.

Они держали совет – что делать с росомахой?

На ветках сидели птицы, чьи гнезда разорила злодейка. Конечно, они хотели её смерти, а некоторые предлагали даже выклевать ей глаза! Но все понимали, что решение будет за советом.

Маха чувствовала, что её дело совсем плохо и помалкивала.

– Какие будут предложения? – спросил Тильд.

Друзья задумались. Всё-таки она была лесным жителем. Пусть хищным и злобным, но… может быть, она перевоспитается? Тогда такой сильный союзник мог бы пригодиться в будущем. Мало ли какой нежеланный злой гость может нагрянуть в лес?

Так как все молчали, первым заговорил крылатый мальчик.

– Ну, Маха, и что нам с тобой делать? – спросил он строгим голосом, нахмурил брови и грозно взглянул на пленницу, – Ты принесла много горя и бед жителям, но мы поймали тебя в ловушку! Видишь, как нас много? Мы дружим друг с другом и никому не позволим разбойничать здесь! Что скажешь?

Росомаха скосила глаза на Тильда, зажмурилась и только тяжело вздохнула. Она много думала – всю ночь! И теперь ей стало стыдно, впервые в жизни! – за разорённые птичьи гнезда, за съеденных маленьких птенчиков и яйца… и ещё Маха вдруг поняла, что, хотя эти победители могут запросто убить её, или заморить голодом в яме, они не собираются этого делать! И даже простить! Росомаха чувствовала это! Она решила просить прощения.

– Простите меня, – еле слышно протявкала Маха. Она ещё никогда – и ни у кого – не просила прощения!

– Что-что? Не слышу! Громче! – строго прикрикнул Тильд.

Он хотел, чтобы на поляне все услышали слова прощения от побежденной росомахи.

– Простите меня, я больше не буду хулиганить и разбойничать, … я не принесу больше никому горя! И не выгоняйте меня, пожалуйста. Я – сильная, я буду вас защищать! – вдруг попросила Маха.