Мати также осознал, что очень устал, что не ел с прошлого заката, что не знает здесь никого и никто о нем не позаботится. Обдумав все то, что он успел познать благодаря своим ощущениям, Мати решил договориться с незнакомцами. Они ведь были всего лишь подростками, едва ли старше его самого.

Он тихонько фыркнул:

– Меня зовут Мати. Я только сегодня утром сюда попал, после долгого путешествия. Приехал с другой стороны океана. Там дни жаркие и сухие, а ночи очень холодные. Я бы, наверное, вернулся домой, только уже не представляю, где это и как туда добраться. Да если бы я и мог вернуться, не думаю, что…

Мати умолк. Он собирался заворожить чужаков умом и обаянием, но чувствовал себя слишком несчастным и не знал, с чего начать. Его хвост с черным кончиком прижался к боку.

Большой серебристо-полосатый шумно зевнул. И направился к тому обрезку цыпленка, который Мати хотел съесть на завтрак. Полосатый слопал кусок в одно мгновение, ни крошки не оставив другим, и с самодовольным видом облизнулся.

Коренастый черно-белый шагнул в сторону Мати. Он немножко походил на клоуна, потому что половина его морды была черной, а половина – белой, однако нос был черным целиком. Вид его Мати нравился.

– Ты обычный кот? – спросил черно-белый.

Мати не знал, как ответить на такой вопрос, и потому сказал:

– Я ведь не знал, что этот рынок кому-то принадлежит. Извините, что хотел съесть вашу еду. Если бы вы мне показали, как отсюда уйти, я бы и ушел.

Мати старался обращаться сразу ко всем, хотя похоже было, что крупный серый среди них вожак.

– Исчезни, чужак! – прошипел крупный серый и оскалился, показывая маленькие острые клыки. – Тебе тут не рады.

Уши Мати прижались к голове, он подавил испуганное мяуканье. И тоже оскалил зубы. Нет, он не покажет им, как расстроен. Мати слегка попятился.

– Погоди, – заговорил черно-белый. – Может, ты мог бы остаться здесь, только мы должны спросить Пангура.

– С ума сошел? – прошипел крупный серый. – Ты посмотри на него! Он странный! Он не приспособится. Пусть себе поищет другое место. Пусть попытает у Канксов! Ханратти разберется, что с ним делать.

– Но он немножко похож на кролика… а ведь Ханратти однажды убил кролика, – сказала маленькая серая.

Оба полосатых захихикали с видом заговорщиков, как будто поделились лучшей в мире шуткой.

– Да ладно, – сказал добродушный черно-белый. – Они там никогда и не видели настоящих кроликов!

– Ты тоже! – воскликнула серая.

– Ну, мой цвет называется «агути», «золотистый», – неуверенно произнес Мати.

Ему хотелось объяснить, что он совершенно обычный, но понял, что его слова лишь сильнее их развеселили.

Молодая серая, быстро набравшись уверенности, прошлась перед своими приятелями.

– О, посмотрите на меня! – Она пригладила лапой шерстку за ушами. – Я агути!

И все они весело замяукали.

– Брось, парень, не надо так пугаться! – сказал черно-белый. Он прыгнул к чужаку и осторожно улыбнулся. – Меня зовут Домино. А они, – он кивнул в сторону серых, – Риа и Бинжакс.

– Да ты посмотри на него! – нахмурился серый Бинжакс. – Он же странный!

Риа отвела взгляд с явным отвращением. Ее страх перед чужаком исчез, сменившись чем-то куда более враждебным.

– Будет вам, он нормально выглядит, – возразил Домино, вежливо взмахнув полосатым хвостом.

Бинжакс сердито посмотрел на него:

– Да все равно Пангур не разрешит ему остаться. Он просто раздавит этого проходимца своей лапищей! – И он показал, как это будет, подпрыгнув и взмахнув передней лапой. – Хлоп!

Уши Мати тревожно прижались к голове.

Риа кивнула и тоже подпрыгнула, чтобы усилить эффект:

– Верно-верно! Пангур терпеть не может чужаков. Он никогда не позволит котенку без взрослого представиться ему, а наши родители вряд ли станут это делать. Помнишь того кота с верховьев реки?