С большой надеждой в голосе Анфиса спрашивала каждого прохожего, не видел ли он камешки, которые разлетелись в вестибюле. Но нет – никто ничего не видел, а папа просто снова поправил галстук и ледяным голосом проговорил:

– Мы едем, потом поищем.

– Мы, конечно, едем, но мы больше не друзья! – также холодно и с горечью в голосе проговорила Анфиса.

– Ну, прекрати, ты уже большая, хватит, – в голосе папы всё же немного промелькнули нотки страха за дружбу с дочерью, но взрослые, у которых есть цель и дело, легко могут ими – этими ужасными родительскими чувствами – управлять, а папа Анфисы весьма преуспел за последнее время и не хотел терять свои успехи, а стремился только вперёд к своим бизнес-вершинам, тем более, что мама считала его талантом.

– Пойдём талант твой поддерживать, а про меня забудь, – добавила философски Анфиса и полностью погрузилась в негатив, не заметив, что её камешки никуда не пропали, а растворились в аквариуме холла, превратив простую воду в переливающийся фонтан. Но об этом чуть позже.

Дорога была очень трудной, намело много снега, машина еле ползла по Садовому кольцу среди других машин. Все осторожничали, а папа в трубку телефона долго оправдывался, что опаздывает, что всё равно доедет и что-то там отдаст, раздаст или даст. Анфисе было всё равно – для неё мир полностью рухнул. Её камешки были утешением и радостью, отметкой о мечте, что когда-нибудь снова попадет на планету, где живет её друг Филя. Тот самый, что здесь на Земле был очень добрым, мягким, мудрым и говорил папиным голосом, знал всё: как нужно что делать, как нужно поступать, как чистить зубы и даже на какой бок ложиться спать, чтобы сны были яркими. С тех пор как они прилетели с Новой планеты, дома никто больше не говорил папиным голосом, и постепенно все хотели, чтобы она стала взрослой и самостоятельной, но на Земле это не так-то и просто быть большой в пять, шесть, и даже в почти семь лет. Поэтому ей мечталось, что папа всё же найдёт Филю, и всё станет как раньше. И ей на ночь снова объяснят, что к чему, ведь и в семь лет многое нужно понять, а без Фили, ну, никак не получалось. Папа и мама часто хотели только одного – чтобы во всем был порядок. А какой именно говорить не успевали, зато часто успевали уходить на работу и оставлять Анфису одну. Вот Филя бы всех смог растормошить и научить настоящему порядку! Где же ты, Филя?

– Пап, мы скоро приедем домой, – сквозь слезы и свои думы проговорила Анфиса, – спать хочу и есть.

– Вот, незадача… Анфиса, нам нужно обратно в тот офис, я там забыл кое-что важное.

– Галстук или телефон? – Анфиса обратила внимание, что папа не надел галстука, как все дяденьки, и в мыслях ей показалось, что давно никто не звонит.

– Нет, и галстук в портфеле, и телефон здесь, а что с тобой, у тебя вид больной? – перепугался папа, увидев, что Анфиса как-то побледнела и обмякла.

– Нет, не больной, все норм, – сказала она.

– Я понял, ты из-за камушков, но ведь у нас есть еще шанс их найти, давай пока я буду искать свои важные документы, ты поищешь свои важные камушки.

– Хорошо, только это ничего не изменит. Я с тобой не дружу, – сказала Анфиса, немного повеселев.

В офисе было красиво и тепло. Анфиса смяла шапку в руках, и не раздумывая, села на большой кожаный диван, чтобы все обдумать и снова искать камни, она огляделась и заметила, что что-то не так стало в стороне, где раньше она смотрела на рыбок, плавающих в аквариуме. «Что там светится?» – подумала она и подошла к нему поближе. Девочка увидела, что рыб в аквариуме нет, а вместо них внутри большого стеклянного ящика теперь фонтан, и вода плещется в нём, красиво переливаясь разными цветами.