Под ладонями – лука седла, поводья и жесткая грива лошади, коленями мальчик чувствовал теплые конские бока, ветер раздувал торчащие из-под соломенных полей пряди; дорога – точнее, полустершаяся тропинка, на которую почти сразу они и свернули – ныряла меж трав, петляла, уводя в холмы. Поля и пастбища оставались слева, в стороне, как и постройки, дом, вся усадьба. Слева и позади. Впереди были холмы, прерия, целые озера диких злаков выше человеческого роста, неожиданно возникающие среди низкой бизоновой травы и сизовато-голубой грамы1, ветер – и так легко было представить, что конца этой дороге нет вовсе! А есть только бесконечные холмы и эта самая прерия. И далекие бледно-голубые горы, точно нарисованные прозрачной легкой краской на самом краешке неба.

– Там ручей – слабенький совсем, но, если нужно набрать воды, сгодится. Туда, если подальше проехать – можно сразу к реке, той, на которой город, она тут петлю делает. Во-он за теми холмами живут суслики – пугливые, страсть! Там вон еще есть небольшое поле – кукуруза, тыквы, ну и другое всякое. Видишь пугало? По-моему, оно плоховато делает свою работу!

Джейк, крутивший головой, как филин, под болтовню товарища, услышал про пугало и захохотал, вспугнув какую-то пичужку из низкорослых кустов близ тропы. Корки, трусивший рядом, гавкнул птице вслед, но гнаться поленился. Потом, впрочем, потянул носом и нырнул в траву справа от дороги. Его спина мелькнула среди метелок раз, другой, а потом Джейк вовсе потерял пса из виду. Дэф, правда, ничуть не переживал по этому поводу:

– Он обычно далеко не удирает никогда. Корки! – Дэф свистнул, и пес тут же вынырнул из травяных зарослей совсем рядом. Поднял торчком уши, послушал – и, убедившись, что от него больше ничего не требуют, снова исчез, опустив нос к земле.

– А лошадям змеи не страшны разве? – полюбопытствовал Джейк, вспомнив о словах товарища.

– Ну, в общем, не слишком. Лошадь громко топает, змея предпочтет спрятаться. Да и на дорогу – даже такую – они не любят вылезать. Вот именно поэтому тут мы и едем по тропе, а не как Корки – напрямки. Вот кто точно никаких змей не боится!

Джейк пошутил про почти волчью шубу пса, понимая, впрочем, что шутка может вполне оказаться шуткой лишь отчасти. Посмеявшись, мальчики поехали дальше, изредка обмениваясь шутками и замечаниями обо всем подряд.

Так, за болтовней, они доехали до ложбины, где все еще каким-то чудом гнездилась тень. Впрочем, чудо было вполне объяснимо: над краем оврага нависали кусты и кривоватые деревца, а изгиб самих холмов повторял ход солнца, так что сюда если жаркие лучи и доберутся, то только сильно позже полудня. Джейк это приметил, и даже задал вопрос – мол, поэтому кроликов ты ловишь тут?

– Ага. Тут много свежей травы, да и прячутся они под тем обрывом от орлов часто, – остановив лошадь, Дэф ловко спрыгнул на землю, махнул приятелю, мол, чего ждешь, приехали. Джейк тоже спешился – далеко не с таким изяществом, конечно, о чем втайне завистливо вздохнул. «Хотя, если ездить каждый день… где уж тут не выучиться!»

– Кажется, кто-то обчистил твои ловушки раньше тебя, – покачал головой Джейк.

Поглядывая под ноги (змеи! Испытывать прочность своих ботинок и достаточность высоты шнуровки не хотелось), Джейк двинулся следом за приятелем – тот неторопливо шагал впереди. Правда, почти сразу остановился и тихонько присвистнул – вышло необычно, длинной переливчатой трелью, и Джейка тотчас же снова захлестнула горячая мальчишеская зависть. Самое время прицепиться – научи так свистеть! Он уже было раскрыл рот, чтобы это и сказать, но захлопнул его сразу же. Почему? Да потому, что увидел, как Дэф озадаченно оглядывается, и, сбив шляпу на затылок, с досадой трет лоб. Корки крутился рядом, тыкался носом в траву, в колени хозяина, шнырял вокруг, то и дело поднимая уши и хвост торчком.