«Как хорошо, что ночью змеи спят», – подумал он. Покрутил головой – по низинам начинал стлаться туман. Сонно всхрапывали лошади – некоторые дремали, некоторые щипали траву. Мелькнули вдалеке две светлые точки – койот, кажется.

Кто-то из ковбоев стукнул колотушкой, отгоняя зверей – точки пропали. Точно, койот. Ночь теперь виделась мальчику колдовским морем, что накрыла все живое с головой – знай себе сиди тихо, держись за свой огонек, как за волшебный якорь, чтоб утром, когда это темное море хлынет обратно, оно не унесло в своих волнах и тебя тоже…

Тряхнув головой, Джейк выбрал кусты поудобнее, справил положенное дело и вернулся обратно. У костра, разумеется, было намного уютнее.

Снова раздалось совиное уханье – какое-то прямо-таки издевательское, надо сказать. Джейк прислушался. Что-то было странное в этом уханье.

Кто-то вяло заругался, костеря сову на чем свет стоит.

Уханье – рыдающее, надрывное – повторилось.

– Да это же не сова, – рассмеялся Джейк. – Послушайте, послушайте! Это же человек сове подражает. Ну!

Уханье. Все прислушались – слова Джейка показались не лишенными смысла.

– Эй, да сколько можно?! – возмутился кто-то. – Ну точно, кто-то шутит, при чем даже, наверное, из своих!

– А мы сейчас тоже пошутим, – веселясь, предложил Джейк. – Я тоже по-совиному ухать умею!

И только он поднес руки ко рту, как на него внезапно налетел вскочивший на ноги Дэф. Сцапал, зажал рот ладонью, узкой и жесткой. Зашипел в самое ухо:

– Ты что, рехнулся совсем?

– М-мм! – протестующе замычал Джейк. С трудом отцепил от лица почему-то пахнущие полынью пальцы: – Пусти!

– Ты сдурел, Джейки? Нельзя так делать!

– Как?

– Отвечать ночью какой-то твари, которую ты не знаешь, – сказал Дэф, и Джейк, решивший было, что друг вздумал его разыграть, вдруг разом поверил, что Дэф говорит серьезно: уж больно мрачно тот на него посмотрел.

– А я разве не знаю? – для порядка проворчал Джейк.

– Не знаешь, – подтвердил Дэф. – И погляди на Корки!

Пес стоял, вздыбив загривок, и тихо, проникновенно рычал, глядя куда-то в сторону реки. Потом метнулся серой тенью прочь.

– Корки! Корки, вернись!

Снова заухало – то ли сова, то ли нет… Джейк вздрогнул. И снова мальчишки крикнули уже вместе:

– Корки!!!

Над рекой пронесся слабый вздох ветра – негромкий рык, отголосок недавнего совиного крика… возня, снова рык, борьба.

– Сказки, говорите? – уточнил кто-то негромко.

Повисла тишина.

– Давайте ружье сюда! – рявкнул Пас. – Что за чертовщина еще такая?

– Корки! Назад!

Люди всполошились, и тишина треснула, как скорлупа птичьего яйца.

Клацнули ружья – одно, другое… Из туманной ночи выплыла бесшумная фигура – Корки. Он подбежал к хозяину, ткнулся в колени, мало не уронив его на траву.

– Это собака, наша собака, успокойтесь! – крикнул Джейк.

Впрочем, стрелять в Корки и так не собирались.

Дэф присел перед собакой на корточки, повернул песью морду к свету, оттянул губы, с затаенным ужасом ища чью-нибудь кровь – но морда была чистая, только кусок какой-то ветоши в зубах застрял. Разжав псу пасть, Дэф вытянул обрывок, покрутил в руках. Просто серая ветошь, какой в хозяйстве протирают все подряд – от ружей до пряжек сбруи или просто грязных рук.

– Ничего не понятно, – буркнул он. Взглянул на Джейка – мол, ты что-нибудь понимаешь? Тот растерянно развел руками: нет.

Старшие точно так же не могли взять в толк, что происходит:

– Так, я сейчас найду, кого он там грыз, и того, кто ухал, и будь это даже сам апостол божий… – прорычал Пас снова.

– Пас, не богохульничай!

– Да мне плевать! Я сказал – попадись мне только этот шутник…!

– Что, казнишь судом Линча, э?