– Готов это допустить, – сказал Викерс, и мне показалось, что он чем-то доволен. – Если вы будете любезны объяснить мне их природу, то, возможно, мы сможем договориться о том, как преодолеть хотя бы наиболее неприятные из ваших затруднений.

– И все же я не могу понять, для чего такому человеку, как вы, связываться со мной, – настаивал я, прилагая все усилия к тому, чтобы в моем голосе легко было угадать мольбу.

– У меня есть на то свои причины, – отрезал Викерс, а я почувствовал, что к моей спине холодными свинцовыми пальцами прикоснулся страх.

– Это непросто, сэр, – сказал я, глядя в сторону. – Я не могу найти работу вовсе не потому, что неумен или неловок.

– А в чем же тогда дело? – Вопрос был задан лениво, словно ответ не мог иметь для Викерса никакого значения.

– Сэр, я был торговым агентом, занимался поставками хлопка для изготовителей, – ответил я после недолгой паузы. – Хлопок закупал в основном в Египте, а клиенты у меня были в Англии: в центральных графствах, Бирмингеме, Ковентри, в общем, это был довольно обширный район. – Мой рассказ невозможно было отличить от правды. Я довольно много знал о торговле хлопком и мог вполне достоверно ответить на большинство вопросов. В мыслях я воздал благодарность кузену, который вполне преуспел в торговле.

– Вас подвели фабриканты? – как бы между делом спросил Викерс. Я и не подозревал, что такое может быть.

– Нет, с ними до поры до времени все было в порядке, – мрачно ответил я и поспешно продолжил, словно, раз заговорив, должен был излить на собеседника полную историю моих неудач. – А вот целая партия хлопка, купленного в Египте, оказалась некачественной. Меня лишили полномочий, и никто из фабрикантов не согласился впредь доверять мне. Меня перестали пускать на порог.

– Какое несчастье, – сочувственно сказал Викерс.

– Если мой сводный брат согласится предоставить мне место, я немедленно уеду в Норфолк. Я могу пригодиться ему. Вся разница в том, что он торгует не хлопком, а шерстью. – К счастью, в моих словах не было полной уверенности. – Эдвард Монтджой, из Норфолка. Может быть, вы его знаете?

– Не имел такого удовольствия, – со скукой в голосе ответил Викерс, сверкнув на меня глазами. – Но почему же вы приехали в Лондон, раз ваши надежды связаны с Норфолком?

Я затравленно оглянулся, словно боялся, что нас подслушивают.

– Все дело в отцовском завещании, будь оно трижды проклято. Оно невероятно запутано, и я надеюсь извлечь хоть какую-нибудь пользу из этого крючкотворства. Тогда я не буду зависеть от сводного брата и смогу сам распоряжаться своей долей наследства. Нет, я не стал бы обращаться к Монтджою, если бы завещание не вынуждало меня к этому. – Последние слова показались странными даже мне самому.

Викерс несколько секунд пристально разглядывал меня.

– Так, значит, вы ищете юриста? Но почему бы вам не обратиться к адвокату, который составлял это завещание?

– Потому что я не доверяю ему, вот почему! – сказал я и позволил Викерсу слово за слово вытянуть из меня всю историю, которую мы сочинили с мистером Холмсом. Это заняло почти час. За это время в пивную вошли всего три человека и расселись за столиками неподалеку от Викерса.

– Грустное положение, мистер…

– Джеффрис, – представился я наконец, – Август Джеффрис. Насколько я знаю, никаких родственных связей с известным судьей у меня нет.

– Судья-вешатель. – Викерс впервые улыбнулся, оскалив зубы. – Да, это не то родство, которым стоило бы хвастаться в приличной компании.

Трое новых посетителей обменялись взглядами, смысл которых я не смог уловить в полумраке.