Так вот, на той днюхе «Длинноногой» я сидела за столом как подруга друга. Коза, конечно же, не преминула отметить, почему «Первый Встречный» не представил меня как свою личную знакомую. Но я объяснила Козе, что таких шаромыг в списках знакомых «Первого Встречного» быть не должно. А то эти с московскими прописками сочтут его за идиота. Оно ему надо? Козе мой ответ понравился.

Я тем временем разглядывала «Длинноногую». Она была в изумрудном комбинезоне и на высоких шпильках. Волосы собраны в конский хвост. Блин, бесит! Почему всё лучшее «Длинноногим» достаётся, включая восточных принцев? Не справедливо это. И вообще, не днюха получилась, а какое-то прилюдное унижение меня. Почему, спрашиваете? А потому, что на моём фоне все «московские прописки» становилась ещё краше.

Мне наконец надоело оттенять их прелести, и я свалила. Ну их. Еле доехала до общаги. Платье с себя стянула, в треники запрыгнула и бегом на кухню. Не успели мы с девчонками перемыть все косточки длинноногим из «Праги», как появился «Первый Встречный». Запыханный. Куда ты подевалась, говорит. Испугался, говорит. Странный какой-то. Попросил больше так не делать. Как будто бы я планирую ещё раз на днюху «Длинноногой». Не, с меня достаточно позора. Я больше в самодеятельность не играю. Даже с восточным Алладином.

Я же говорила, что «Длинноногая» периодически куда-то исчезала. Дело привычное. Поэтому, когда однажды «Первый Встречный» появился в общаге поздно вечером, я не удивилась.

– Марысь! – испуганно прошептал он в дверь.

– Опять пропала? – зевнула я в дверной проём.

– Угу, – подтвердил «Первый Встречный». – К тётке в Загорск уехала. И до сих пор не вернулась!

– А что домашние-то говорят? Может у тётки телефон есть? – попыталась я избежать надвигающихся прямо на меня ночных приключений.

– Трубку никто не берет, – вздохнул «Первый Встречный», мысленно заколачивая в лакированный гроб «Длинноногой» острые гвозди.

– Адрес в Загорске знаешь? – деловито спросила я, натягивая тулуп и валенки прямо на пижаму.

Я не люблю фаталистов. Нюни распустил. Фу, смотреть противно. Коза тоже проснулась и предложила не вмешиваться в чужие дела.

– Пусть идёт восвояси и сам разыскивает свою «почти что невесту» с длинными конечностями.

– Какая ты бездушная, Коза! Видишь, на человеке лица нет? Куда я его отправлю в таких слюнях?

– Куда хошь, пусть валит, – настаивала Коза на своём варианте.

Я всё же Козу не послушалась. А зря. Потом узнаете, почему.

Отправились мы на поиск «Длинноногой» в подмосковный Загорск. Ехали на электричке. Потом пешком километра два. Сугробы по колено. Почти что затемно нашли тёткин дом. Зря приехали. «Длинноногая» покинула дом ровно за час до нашего приезда.

–Ну хоть живая! – нарочито весело похлопала я «Первого Встречного» по плечу.

Мы побрели назад на станцию. Уже так темно, что даже Козе моей страшно. Она всю дорогу ноет, что если в башке у человека нет мозгов, то зачем ему вообще башка? На меня намекает.

Когда дошли до станции, обнаружили, что последняя электричка уже уехала. Видимо, вместе с «Длинноногой». Пришлось ночевать на станции. Холодно. «Первый Встречный» похоже решил заболеть. Глаза красные. Нос на глазах разваливается.

А нечего «Длинноногих» по Загорскам выискивать! Дома надо сидеть и в печь глядеть! Сидит теперь, синий весь, как петух перед смертью.

Я знаю, что в таких случаях надо делать. Так Маменька однажды Папеньку спасла, когда тот в проруби чуть не утонул на крещенье. Нашла я на станции сторожа. У сторожей всегда есть то, что сейчас мне надо. Купила у сторожа пол-литра сами знаете чего. Выпросила стакан. Налила до краёв и приказала «Первому Встречному» выпить всё залпом.