От берега в сторону катера направилась лодка. В лодке находился один пассажир и два гребца.

Расположившись на кухне, Клюев и его товарищи собирались приступить к обеду.

– Успеем, успеем! – уверял изобретатель Михаила, жаждущего продолжить путь. – Посмотри, какое тихое, сказочное местечко! После обеда предлагаю слетать на берег и запастись пресной водой. Правда, уважаемый Бим, во избежание бегства от хозяина, должен будет остаться охранять дом.

Бим залаял и подбежал к закрытой кухонной двери, выводящей на веранду.

– Всё понимает, – посочувствовал Михаил своему питомцу. – Ничего, ничего! Мы, Бимка, с тобой ещё нагуляемся вдоволь по родному простору!

Ромашкин подошёл к любимому барбосу. Гладя по лохматой шерсти, попытался его успокоить. Но Бим всё равно продолжал лаять.

– На цепь посажу! – пригрозил хозяин.

Пёс замолчал, упёрся лапами в дверь и стал её толкать. Когда ему, наконец, удалось справиться со своей нелёгкой задачей, он, кубарем, выкатившись на веранду, рванулся в сторону чулана и стал облаивать лестницу, ведущую на чердак. Подойдя к лестнице, Михаил и Прохор увидели, на что так отчаянно лаял их четвероногий друг. Дверца, выводящая на чердак, была открыта и оттуда, наставив пистолет на Бима, смотрел какой-то человек в тёмном водолазном костюме и маске с прорезью для глаз.

– Уберите собаку, или я её пристрелю! – приказал неизвестный.

Бима насилу оттащили от лестницы и закрыли в комнате кухни вместе с Леной, подперев дверь креслом. Спустившись с чердака, неизвестный, не отводя дула от живых мишеней Миши и Клюева прошёл к входной двери и открыл её настежь.

– С одним из вас хочет пообщаться мой шеф, – донёсся голос из-под маски.

Верёвочная лестница была сброшена. Через две минуты на веранде оказался невысокий, бледный человек средних лет в строгом костюме. На его начинающей седеть голове покоилась широкополая соломенная шляпа, надёжно скрывающая лицо от солнца и посторонних взглядов.

– Ты свободен, – бросил он водолазу стальным голосом, не очень-то вяжущимся с его видом. Жди на катере.

Водолаз послушно удалился. Гость, с видом хозяина, сам предложил пройти в комнату. Бим, залаяв, набросился на сомнительную личность.

– Я не люблю собак, – сообщил посетитель.

Ромашкин, нехотя, оттащил рычащего Бима в другую комнату.

– Здравствуй, Прохор Петрович! – произнёс человек в соломенной шляпе, не сомневаясь, кто из людей, находящихся перед ним Клюев. – Не удивляйся, мы давно знакомы, поэтому, я сразу на «ты».

Клюев сразу на «ты» не умел.

– Здравствуйте! – ответил он спокойно и указал на стул. – Присаживайтесь, раз пришли. Кто вы и зачем пожаловали?

Улыбнувшись, гость достал и раскурил сигару.

– Будем говорить при них? – спросил он у Клюева, указав на Мишу с Леной.

– Будем! – отрезал Клюев. – Они мои друзья и помощники.

– Меня зовут Сидор Сергеевич, – начал гость, вытягивая из сигары горячий дым и выпуская его в воздух уже остуженным. – Фамилия моя Сухарев. Разумеется, ты не мог не слышать обо мне.

Лена и Миша переглянулись. Сухарев, не обращая на них никакого внимания, продолжал обращаться непосредственно к Клюеву:

– Я твой тайный (можно сказать, злой) гений! Почти с твоего рождения, я подталкиваю твою жизнь, как и других умельцев, таким образом, чтобы ты был вынужден генерировать новые, нужные мне идеи.

Клюев с сомнением посмотрел на «злого гения», усмехнулся, и напомнил:

– Не забывайте, однажды я изобрёл приёмник честности!

Сухарев поморщился.

– Я никогда не вру больше одного раза за день! А это – второй раз, и значит, это правда!

Выпустив изо рта клуб едкого дыма, немного полюбовавшись на его рассеивающееся облако, Сухарев подошёл к окну и выбросил в море недокуренную сигару.