– Тетя Габи, вы бы ушли? Я сейчас здесь уборку стану делать. Видите, какие чехлы пыльные? У вас аллергии не наблюдается? И все же, не станем рисковать вашим здоровьем. Прошу, на выход, дорогая моя. Да, да, вы мне теперь стали очень дороги. А как же?! У меня все надежды на прекрасное будущее связаны лишь с вами одной. Кто, как не вы, сделает из меня настоящую леди?

Прошлую половину дня я провела за наведением порядка в собственной комнате. Устала от этого безмерно. Даже ужинать решила не идти, не спустилась в столовую, а взяла к себе легкий перекус. Тетка этим была не довольна. Она-то думала продолжить затачивать об меня свой острый язычок за общим столом. А тут такая незадача: племянница ухватила блюдо с бутербродами, чайничек с отваром и была такова. Мне понятно стало ее недовольство и бурчание в спину. Но имелись свои планы на остаток вечера. А ее слова о моей невоспитанности и про крошки в только что убранной комнате, вообще не тронули. И как иначе, если сама себя устраивала, а крошки у меня было кому подъесть. Кстати, друзья-зверушки тоже пока не жаждали являться на всеобщее обозрение и с нетерпением ожидали угощения в комнате.

– Лиз! Шикарный ужин! – Так встретили меня с тарелкой крысята.

– Приятного аппетита, Элизабет. – Зажал лапой хлебную корочку Питер. Он, кстати, облюбовал себе имеющуюся в комнате объемную люстру под насест.

И так, мы перекусили в теплой дружеской обстановке. Дальше была ванна, у меня, разумеется, и сон, у нас всех. В него провалилась, как с обрыва в бездну. Даже не слышала, крысят, устраивавших себе постельки под моей кроватью. Нет, вру, перед мысленным взором встал образ капитана «Стремительного». Мужественный профиль Ястреба даже вызвал глубокий вздох, но потом я дала себе мысленный щелбан и призвала к порядку. Да, так все было. А дальше уже усталость взяла свое, и я провалилась в сон.

Привиделось мне в том сне море, в общем, картинка из недалекого прошлого. Я четко в нем наблюдала за «Стремительным», скользящим по водной глади. Со стороны на него поглядывала. И тогда догадалась, что была птицей, потому что явно летела. Ощущение полета необыкновенно будоражило, и я как бы была в тот момент чайкой. Почему именно ею? А вокруг летали такие же птицы. Будь я, к примеру, ястребом, как раньше, то чайки от меня давно разлетелись бы в разные стороны. А если приняла образ попугая, то мне вряд ли удалось бы так виртуозно скользить с воздушными потоками. В общем, обращалась уже, знала, что и к чему, одни трепыхания вспоминались от полета попугаем.

Подозреваю, у меня на лице читался восторг и блаженство в то время, когда тетю Габи занесло в мою комнату. Нет, что ей в голову взбрело будить меня в такую рань? Я же когда приоткрыла один глаз, солнце только-только показалось над городскими крышами. Не иначе, старость не давала этой женщине насладиться самой утренним сном, а вредность погнала и меня разбудить.

– Элизабет?! Что за мечтательное выражение лица? – Ну вот, теперь можно было ждать, что запилит. – Явно, смотрела неприличный сон.

– Боги с вами, тетя. – Потянулась и сладко зевнула. – Я видела во сне море…

– Вода?! Грязная или чистая? – Сделала она вдруг напряженную стойку.

– Э…морская… А при чем тут чистота?

– Это важно, милочка. Грязная сулит неприятности через сплетни и наговоры. Чистая же вода во сне должна привести к чувственным удовольствиям. Для девицы такая примета – чистая беда. Надо поговорить с твоим дядей на эту тему.

– Да на какую же тему-то? – Округлились мои глаза от удивления.