Вел с нетерпением вышла из магазина и сразу же развернула упаковку батончика. От удовольствия девочка на секунду даже глаза закрыла: вкуснейшая смесь шоколада, карамели, нуги и орехов наполнила рот. И вот она уже снова забралась на велосипед и начала крутить педали, держась одной рукой за руль. Другой она подносила благословенную сладость ко рту. Самый лучший завтрак, который у неё когда-либо был.
Опять появился Гриффин:
– Я знаю множество дорожных песен. Хочешь послушать?
Девочка проглотила кусочек батончика.
– М-м… не знаю, – ответила она. Это было неправдой. Она знала. Ей хотелось тишины и покоя. Но она боялась показаться грубой. – Конечно, если хочешь!
И он начал петь:
– «Я приехал из Ала-бамы с банджо на ремне, Я еду в Лу-изиану искать свою любовь…»[5]
Голос Гриффина, казалось, не только заставлял вибрировать руль, но и сотрясал всю стальную раму Кланка, отчего звук как будто усиливался.
– А, эту я знаю. – Вел улыбнулась вопреки своему настроению, удивляясь, что у неё есть что-то общее с солдатом-привидением. Доев сладкий батончик, она присоединилась к своему попутчику, быстро вдыхая воздух в промежутке между словами.
– «О, Сюзанна, не плачь обо мне-е-е-е, я приехал из Алабамы с банджо на ремне-е-е…»
Похоже, песня помогала сохранять мышцы в рабочем состоянии. Гриффин продолжал петь, и под звук его голоса Вел стало легче крутить педали и двигаться вперёд.
Наконец пятьдесят миль остались позади, на землю опустились сумерки, со вздохом облегчения девочка остановилась. Она покатила Кланка вверх по склону, покрытому травой, чтобы устроиться на ночлег под высоким дубом. Вдали, на темнеющем горизонте, мерцали огоньки. Юная путешественница ещё немного последила за ними и вскоре поняла, что видит экран кинотеатра под открытым небом. На мгновение её охватила тоска по дому. Интересно, в монастыре Преобладающего Молчания смотрят сейчас фильм с Клинтом Иствудом? Ещё ей хотелось знать, скучают ли по ней сестра Ванда и монахи. Она начала распаковывать вещи с чувством жалости к себе. Раньше она каталась лишь к монастырю в соседнем квартале. Откуда могла она знать, что проехать сто тридцать миль в сто тридцать раз тяжелее, чем одну?
Гриффин начал что-то напевать. Вел посмотрела на велосипедную раму и поняла, что благодарна судьбе за такую весёлую компанию. Она устроилась на ночлег, привычно используя дождевик и одеяло, достала ручку и начала подписывать открытку, чтобы потом отправить её в монастырь.
Где-то в Виргинии. Под деревом.
Дорогие сестра Ванда и монахи ордена Преобладающего Молчания! Я в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Кланк совершенно исправен и везёт меня по дорогам. А вы знали, что в Виргинии не менее 947 коров? Я считаю их.
Вел
Она хотела добавить, что встретила привидение времён Гражданской войны по имени Гриффин и взяла его с собой, чтобы оно нашло в Миссури лавку, где продаются жареные пирожки, но потом решила оставить эту историю при себе. Упоминание о привидении может подтолкнуть сестру Ванду к тому, чтобы позвонить в полицию штата Виргиния, и тогда Вел найдут и притащат домой. А потому она написала постскриптум, который должен был успокоить сестру Ванду.
P. S. Я пользуюсь всеми знаниями, которые вы мне дали: от хороших манер до географии. Обещаю, что буду каждую ночь перед сном думать: «А какой урок я из этого извлекла?»
Она решила, что опустит письмо в первый же почтовый ящик, который увидит по дороге.
Четвёртое утро своего путешествия Вел провела, преодолевая крутой, залитый солнцем участок пути. Во время велопрогулок дома она никогда не думала о скорости. Двигаясь же по длинным деревенским дорогам, Вел вдруг задумалась: «А достаточно ли быстро я еду, чтобы вовремя добраться до Калифорнии? А сколько ещё ехать? А мы уже на месте? Когда можно будет остановиться и перекусить?» Она хотела заглушить эти мысли и развеять сомнения, напомнив себе, что, согласно подсчётам, может ехать со средней скоростью десять миль в час. Но именно сейчас темп её движения, похоже, находился где-то между неторопливой черепахой и пожилым ленивцем.