– Был бы доволен капитан, – говорил он, – а там пусть дуется на меня хоть весь корабельный экипаж. Что касается шкипера, это очень хороший человек, но кто получил воспитание на угольном корабле, от того нельзя ожидать хорошей полировки.

– Да и в самом деле, – прибавил он, подымая вверх воротнички рубашки, – невозможно сделать шелковый кошелек из свиного уха.

Шкипер был очень благосклонен ко мне и обыкновенно посылал меня в койку до окончания вахты. В ожидании этого времени я обычно гулял по палубе с О'Брайеном, который в моих глазах был очень занимательным собеседником и учил меня всему, что имело отношение к моему званию.

– Парус со стороны штирборта! – закричал сторожевой.

– Хорошо! – отозвался шкипер. – Мистер О'Брайен! Где мистер О'Брайен?

– Вы меня зовете, сэр? – спросил О'Брайен.

– Да, сэр, посмотрите, что за корабль?

– Слушаю, сэр, – ответил О'Брайен.

– А вы, мистер Симпл, – продолжал шкипер, – сойдите вниз и принесите мне мою ночную трубу.

– Слушаю, сэр, – ответил я.

Я не имел понятия о ночной подзорной трубе, но так как я заметил, что примерно в это время слуга обыкновенно приносил шкиперу стакан грогу, то сообразил, что знаю, чего ему надобно.

– Но смотрите, не разбейте, мистер Симпл, – прибавил он.

«О, так, отгадал, – подумал я, – ему нужен стакан».

Я сошел вниз, позвал смотрителя пороховой камеры и попросил его дать мне стакан грогу для мистера Доуболла. Буфетчик, полусонный и в одной сорочке, встал с постели, сделал грог, подал мне, и я осторожно понес его на квартердек.

В мое отсутствие шкипер успел уже вызвать капитана. По приказанию последнего О'Брайен вызвал старшего лейтенанта, и когда я вошел, оба они уже были на палубе. Подымаясь по лестнице, я слышал, как шкипер говорил:

– Я послал молодого Симпла за ночной подзорной трубой, но его так долго нет, что я полагаю, он как-нибудь ошибся, ведь это почти дурак.

– Я не согласен с вами, – возразил мистер Фокон, старший лейтенант, в ту самую минуту, когда я вступил на палубу.

– Он не дурак? Может быть, – ответил шкипер. – Да вот и он. Что вы там так долго делали, мистер Симпл? Где моя подзорная труба?

– Вот, сэр, – ответил я, подавая ему стакан грогу, – я приказал сделать покрепче.

Капитан и старший лейтенант прыснули от смеха; мистер Доуболл был известен как страшный охотник до грога. Первый из них, чтоб скрыть свой смех, удалился на корму; но последний остался. Мистер Доуболл пришел в ярость.

– Не говорил ли я, что парень глуп? – сказал он, обращаясь к старшему лейтенанту.

– По крайней мере, данный случай этого не доказывает, – возразил мистер Фокон, – он метко попал в цель.

Сказав это, старший лейтенант присоединился к капитану, и оба они, смеясь, ушли с палубы.

– Поставьте это на кабестан, сэр, – сказал мне мистер Доуболл сердитым голосом. – Вы поплатитесь за это.

Я очень удивился, но все-таки не догадывался, дурно ли, хорошо ли поступил. Во всяком случае, думал я, сделал это с добрым намерением. Поставив стакан на кабестан, я отошел в сторону и принялся гулять по палубе. Лишь только капитан и старший лейтенант сошли вниз, О'Брайен подошел на корму.

– Что это за корабль, там вдали? – спросил я.

– Это десятипушечный бриг, как я полагаю.

Я рассказал ему о случившемся и объявил, что шкипер сердится на меня. Он чистосердечно смеялся этому и успокоил меня, приказав оставаться с подветренной стороны фрегата и наблюдать за шкипером.

– Стакан грогу для него такая приманка, что он будет лавировать вокруг него, пока не выпьет. Когда ты увидишь, что он подносит его к губам, подходи смело и проси извинения, если чем обидел его; он простит тебя.