Министр придерживал свой кофр, а Клим, поставив на крыльцо кожаный саквояж, позвонил в крупный колокольчик, напоминающий корабельную рынду.

Блим-блим, блим-блим. Через пару мгновений дубовая дверь распахнулась, и на них уставился совсем молодой конопатый гном.

–Че над… – звонко, но довольно резко начал он, но потом, оглядев спутников с ног до головы и кинув взгляд на карету, в которой они прибыли, решил сменить тон, – чем обязаны людЯм?

И добавил тряхнув своей рыжей шевелюрой:

–Кабак после полудня откроется.

–ЛюдЯм? – на автомате за ним повторил Клим.

–Владетель Вэллора лэр Климент Корвинус и барон Эр-Риз желают поселиться в вашей гостинице, – нашелся министр.

–Э-э… – протянул гном и, почему-то сделав шаг в сторону, глянул за спины представившимся, где стояла карета с одиноким возницей, словно желая разглядеть, где эти самые бароны да владетели прячутся.

Эр-Риз вздохнул и изящным движением кисти указал на себя и Клима, уточнил:

–Мы желаем поселиться.

–А-а, понятно, – обрадовался пацан и с силой захлопнул дверь.

Владетель и барон переглянулись, но дверь тут же открылась и веснушчатая голова пояснила:

–Ща папаню позову.

Через некоторое время, когда наши путники уже стали испытывать нетерпение, дверь опять распахнулась и на крыльцо шагнул гном-папаня. Он был безбород, с оттопыренными красными ушами и влажными губами, которые постоянно облизывал. Если бы не ярко-рыжая шевелюра, то вылитый Бенни Хилл из одноименного шоу.

–Барон и кто там еще? – сразу задал он вопрос, обтерев руки о фартук не первой свежести, а потом уперев их в бока.

Клим поморщился на такую бестактность, но его опередил министр двора.

–Владетель Вэллора лэр Климент Корвинус и барон Эр-Риз, – повторил он.

–Простым людЯм по два фартинга, благородным по ливру за нумер, – объявил он, опять сделав ударение на букве я. – Карету загоняйте на задний двор, лошадей в конюшни, за это еще восемь сантимов в сутки.

И, посторонившись, спросил, еще раз оглядев обоих:

–Заходь?

–Заходь, заходь, – пробурчал Климент.

Повернувшись к вознице, так и сидевшему на козлах, спросил:

–Гарви, ты в гостинице поселишься?

–Ни, Ваша Светлость, я с коняшками вместе, на сене. Мне так привычнее.

–Хорошо, – кивнул Клим, – но зайди попозже к господину барону, он тебе денег даст на еду, и прикупи что-нибудь из продуктов на обратный путь. Заодно и наш багаж принесешь.

Затем, вновь повернувшись к трактирщику, сказал:

–Ну и расценки у вас, ведите уж.

–Так это… лучший трактир же с нумерами во всем Трехгорье, Вашество, еще мой папаня в молодости тут слугой начинал, а я вот, стало быть, ужо владелец.

Как из сына слуги он стал владельцем заведения Клим уточнять не стал.

–Как пройти в номера?

–Расчет сразу, – протянул гном широкую красную ладонь.

–Неужели вы думаете, что дворяне Вэллора могут… – начал было возмущаться министр, но Клим прервал его.

–Все ясно – вечером деньги, утром стулья. Отсчитайте ему его монеты, Гридо. А что там у вас на крыше гномы делают?

–Так воду помпой в ватер-клозеты и умывальню закачивают.

И добавил, убрав монеты в карман фартука:

–Для благородных все отдельно, но ванну принять захотите, так еще в фартинг обойдется.

И показал пухлой ручкой в сторону лестницы:

–На втором этаже, четыре нумера для благородных, в конце коридора, выбирайте любой, Вашество, ключи в дверях. Кабак откроется через полчаса, захотите пожрать, хуманы, так спускайтесь в общий зал, – и тихонько подхихикивая, быстро пошел в сторону кухни.

–Как он нас назвал? – сузил глаза Клим.

–Хуманы, – повторил Эр-Риз.

–Да я слышал. А разве это не обидное прозвище?

–Ну немного обидное, согласен, – кивнул Эр-Риз.