– А для чего все-таки Клиа решила снять это кино? – спросил Фин.

– Господи, дался вам этот несчастный фильм! – воскликнула Софи. – Почему он вас так волнует?

– Меня волнует все, что происходит в моем городе, и как только в среду вы приехали, я стал интересоваться…

– В воскресенье мы уедем, и вы успокоитесь.

– Ладно, не обижайтесь и не сочтите меня чрезмерно назойливым, – примирительно закончил разговор Фин, поднимаясь из-за стола. – Спасибо за лимонад.

Мэр направился на веранду, где расположилась компания, а Софи, вымыв стаканы, вышла на задний двор, чтобы немного побыть там в одиночестве и собраться с мыслями. Смутное ощущение какой-то скрытой и очень близкой опасности не оставляло ее ни на минуту, портило настроение, не давало сосредоточиться.

Софи присела на ступеньку, закрыла глаза и попыталась расслабиться, но в этот момент что-то холодное и мягкое ткнулось ей в колени. Она вздрогнула и увидела у своих ног странное существо, отдаленно напоминающее собаку. Конечно же, это была собака, но очень странная. Таких Софи никогда прежде не видела.

Софи немного успокоилась и принялась с любопытством разглядывать необычную собаку – не очень крупную, с длинным телом, покрытым гладкой шерстью рыжевато-коричневого цвета, на коротких белых ногах с редкими черными пятнами. Глаза у пса были большие и казались очень выразительными оттого, что веки были обведены черными кругами.

Неожиданно на крыльце появился Фин Такер и встревоженно спросил:

– Что случилось? Мне показалось, вы вскрикнули?

– Да, – ответила Софи, кивнув на сидящую собаку. – Я испугалась этого странного пса.

– Какая милая собачка! – заулыбался Фин. – И чем же это невинное существо вас напугало?

– Обычно они кусаются.

– Редко, если только их обижают.

– Она какая-то чудная, я таких прежде никогда не видела.

Фин внимательно оглядел собаку и объяснил:

– Эта порода называется уэльский корги. Мне кажется, она бездомная.

– Да, очень уж грязная, – согласилась Софи.

Собаку действительно давно не мыли. Она внимательно и даже немного виновато смотрела темно-карими глазами то на Софи, то на Фина, словно понимая, что обсуждается ее оскорбляющий человеческий взор внешний вид.

– Иногда люди бросают собак, когда их вынуждают обстоятельства – вздохнул Фин, с сочувствием поглядывая на пса. – Не понимают, что собаки, выросшие в доме, плохо приспосабливаются к свободной жизни. – Внезапно его лицо исказилось от гнева, и он добавил: – А некоторые мерзавцы просто выбрасывают их из машин на шоссе!

– Это ужасно! – Софи присела на корточки и спросила: – Ты, наверное, голодная?

– Конечно, она хочет есть, – вместо собаки ответил Фин, – но учтите: если вы ее хоть раз покормите, то уже никогда не избавитесь от нее.

– Но я же не могу допустить, чтобы животное умерло с голоду! – возмутилась Софи, пошла на кухню за едой и через несколько минут вернулась с большим куском ветчины.

Собака сидела на траве и не делала попыток выхватить еду из рук. Софи, отломив кусок, протянула ей. Собака осторожно взяла ветчину и начала есть.

Фин, наблюдая за ней, заметил:

– Она прирожденный политик. Ведет себя разумно и осмотрительно.

– Может, подержать ее в доме несколько дней до нашего отъезда? – задумчиво произнесла Софи, подавая псу еще один кусок ветчины.

– Попробуйте, только не давайте ей имя, иначе вам будет очень жаль с ней расстаться. Скажите, Софи, вы всегда вот так обо всех заботитесь? – вдруг спросил Фин. – Или только о сестре и бездомных собаках?

– Я всегда забочусь об Эми и моем брате.

– А кто заботится о вас? – Фин пристально смотрел ей в глаза. – Вы приехали сюда потому, что так захотели Клиа и Эми, вы кормите чужую собаку, хотя немного побаиваетесь…