– Но у меня не было выбора.

– У меня тоже, – сказала Селия. Она собиралась его дождаться, верила, что он непременно вернется. Но проходили дни, недели, а он даже не прислал весточки, и Селии открылась горькая правда. Он ее бросил. И она осталась одна.

Внезапно она почувствовала, что затянувшаяся было старая рана снова кровоточит и ноет.

– После того как вы уехали… после того как мне пришлось выйти замуж… – После трагедии с братом, разорения семьи… – Мне пришлось выйти замуж за Томаса Саттона. Его семья давно хотела этого брака, хотя мои родные относились к нему недоверчиво. Но после случившегося с братом мне все равно не приходилось выбирать. Пришлось согласиться на этот союз.

– Расскажите про ваше замужество, Селия, – попросил Джон по-прежнему странно напряженным, ломким голосом. И воцарилась тишина.

Это был ад. И она вырвалась из этого ада, только со смертью Томаса. Она тогда упала на колени и возблагодарила Бога за свое избавление. Но немыслимо рассказать об этом Джону. Она и так слишком уязвима перед ним.

Селия пожала плечами:

– Замужество как замужество, по счастью, оно продлилось недолго.

– Это из-за него вам захотелось оторвать мне член?

Захваченная врасплох, Селия рассмеялась:

– Кажется, вы сами дали мне повод, Джон Брэндон! Вообще-то я хотела совсем не этого.

Он покосился на нее и улыбнулся с таким видом, словно и сам знал, что этой его части тела можно найти другое, более полезное применение.

– Ну а вы, Джон, были женаты? – спросила она. Впрочем, разве ей так уж хотелось знать ответ? Сама мысль о том, что Джон мог связать свою жизнь с другой женщиной, была ей невыносима.

– Вы же знаете, что не был. У меня слишком неподходящий для этого характер.

– Что, у кого-то он разве подходящий? Это просто жизненная необходимость, с которой нам приходится мириться. Только королева вольна делать свободный выбор, – проговорила Селия, не сумев скрыть зависти.

– И все-таки вы позволяете королеве устроить вам новое замужество, невзирая на все, что пришлось вытерпеть в первом, – произнес вдруг Джон с отчетливой злостью, сильно ее озадачившей.

Она пожала плечами:

– У меня снова нет выбора. Мой родной дом – Брайони-Мэнор – отошел к Антону, а вдовья часть совсем крохотная. Мне снова придется терпеть.

– Селия… – Он стремительным движением руки накрыл ее кисть, и когда Селия попыталась выдернуть ее, только крепче сжал пальцы. – Расскажите, как вы жили с Саттоном. Только правду.

– Я ничего не обязана вам рассказывать! – воскликнула она. – У вас нет права ничего у меня требовать, Джон. Буду вам очень благодарна, если вы сию минуту меня отпустите.

Ее взгляд упал на стек, висевший на седле.

– Вы бы с удовольствием сейчас применили его ко мне, правда, Селия? – спросил он резко.

Селия снова отдернула руку. Но он крепко ее удерживал. Ее приводила в бешенство легкость, с которой он все время поступал с ней по-своему.

– На этот раз не я вам делаю больно, – пробор мотала она.

Его глаза сверкнули.

– Расскажете мне о муже. И обо всем, что с вами случилось с нашей последней встречи.

Процессия внезапно остановилась, и Селия с облегчением увидела впереди высокие ворота Харли-Холла, места их первого ночлега. Джон поднес ее руку к губам и поцеловал пальцы, обтянутые перчаткой. Она почувствовала жар его дыхания.

– Между нами ничего еще не кончено, Селия, – проговорил он.

Ей наконец-то удалось высвободиться.

– Ах, Джон, все это было так давно…

Селия облокотилась о зубчатую стену Харли-Холла, опоясывающую внутренний двор, и вгляделась в ночь. Час был поздний, даже Дарнли и его дружки разбрелись по кроватям, осушив предварительно винные запасы щедрого хозяина. Дом погрузился в тишину, но Селия не могла заснуть.