– А ты придумай его.

Бармен достал высокий стакан и наполнил льдом. Влил водки, достал с полки персиковый ликёр. Перемешал. Добавил оранжевый сок и мягко-красный морс.

– Да я сколько ни придумываю, всё получается, зачем ему такому прекрасному нужна я.

– А ты и это придумай.

– Ты смеёшься? – недоверчиво посмотрела на него Стеша, приподняв брови.

– Сейчас время такое. Декабрь. Новый год. Время для волшебства, – опять ушёл от прямого ответа Марк, нарезая апельсин на тонкие дольки.

– Ну да, конечно, – протянула Стеша.

– «Секс на пляже» повторишь? – бармен поставил перед ней только что сделанный коктейль.

– Давай уж свой секс, – ворчливо начала говорить Стеша и, поняв двусмысленность фразы, попыталась выкрутиться. – В смысле не твой секс, а просто секс. Короче! – схватив бокал, она поспешно сделала глоток, так как всё больше и больше запутывалась в словах.

– Я понял, – улыбнулся Марк.

– Придумай. Придумай. Как будто что-то получится из этого, – справившись со смущением, проговорила Стеша. – Ладно, твоё здоровье! – отсалютовав бокалом, она слезла с высокого стула и пошла к подругам.

– У меня получилось, – тихо ответил ей в спину Марк, провёл большим пальцем по ободку кольца и повернулся к новому посетителю.

***

– Может быть, я ему завидую? – услышала Стеша, подходя к столику.

Катя нервно заправила за ухо выбивающуюся прядь волос.

– Хочу, чтобы он страдал. Вот чтобы ему было плохо, стрёмно и неустойчиво. Чтобы со всем этим он приходил ко мне. А я его успокаивала. Как прежде. А по факту всё это сейчас чувствую я. Мне плохо. А ему всё равно, ему хорошо. Он выбрал спокойную жизнь и не угнетается.

Алиса, что слушала предельно внимательно всё это время, с чувством воскликнула:

– Вот подлец, а!

Стеша, снова устроившись в своём кресле, добавила:

– И спасать-то больше некого.

– Некого, ага, – удручённо вздохнула Катя.

– Тоска зелёная, – хором протянули её подруги, и переглянувшись вновь расхохотались. Через мгновение к ним присоединилась и Катя.

– А вот ещё возраст, между прочим, – отсмеявшись продолжила жаловаться подругам Катя. – Годы идут, все дела.

– Что ты знаешь за возраст, девочка! – всплеснула руками Стеша. – Ты меня спроси за возраст. И я тебе отвечу! Возраст – это когда красивые подруги, это уже статус, а не ревность. А ещё, девочки, возраст – это когда смотришь в сети на фотографии выросших сыновей подруг. Выросших, между прочим, практически на твоих глазах. Смотришь на этих красавцев, значит. Слюни вытираешь и думаешь: «Сын подруги. Нельзя». Вот это, я тебе скажу, возраст. А всё остальное фигня.

Женщины замолчали, задумавшись каждая о своём.

– А вот, предположим, друзья, – вскинулась Алиса и уточнила: – Мужчины-друзья. Это табу или как?

Стеша с Катей задумчиво на неё посмотрели.

– Да не-е-ет, – заулыбавшись протянула Алиса, переводя взгляд с одной подруги на другую. – Только не говорите мне, что не хотели бы переспать с Марком.

Все трое уставились на бармена.

– Ну он же друг, – неуверенно произнесла Стеша.

– И женат, – вынесла вердикт Катя и доверительно произнесла: – А вообще, мне иногда кажется, что он какое-то мифическое существо, а не человек.

– Так, этой больше не наливать, – сурово сказала Алиса и снова заорала на весь бар, привлекая внимание бармена: – Марк! Марк! Ты человек?

Марк вопросу не удивился.

– Вроде да, – сказал он и подмигнул.

Посчитав ответ исчерпывающим, он повернулся к ним спиной и продолжил прерванный разговор с посетителями за барной стойкой. В этот момент из-под ворота его рубашки полыхнул заревом кончик крыла огненной птицы. Полыхнул и рассыпался искрами.