Так было в планах его администрации. В реальности всё пошло иначе. Вспышка «духа свободы» преодолела барьеры страха. У «реалек» выстроились очереди на вскрытие Шеллов. Энергетическая модель города, то что Кабир называл электронным двойником, обещала другую схему поведения горожан. Впрочем, аналитики и в этой ситуации отработали чётко. Корректировки в модель были внесены незамедлительно, и сдерживающая программа была переработана. К удивлению администрации, обошлось без жертв, но работы по выпуску людей были приостановлены. Олегу пришлось пережить несколько неприятных монологов со стороны супруги, но на этом всё и закончилось.

На самом деле Князь не пытался препятствовать инициативе Ксандры. Он только поправлял её с учётом реальных условий. Потери от предстоящих перемен необходимо было свести к минимуму. Изменения в структуре управления и в системе производства требовали времени. Лёгкая промышленность, индустрия развлечений и прочие составляющие свободного мира пока ещё отсутствовали или находились в состоянии консервации.

Сталкиваясь с людьми из окружения Саши, Олег изо всех сил пытался удержать себя от авторитарных действий. Тотальный контроль себя не оправдал. Он хорошо помнил последствия всех его разновидностей. Но следовало признать и другое: созданная в Городе «ферма» работала безупречно. Затраты на содержание населения были минимизированы настолько, что труд стал практически бесплатным. Если бы Городом правил человек, не осознающий изначальную игровую модель этого мира, он никогда бы не пошёл по пути перемен. Князь понимал ущербность сложившейся структуры и поэтому позволил открыть Шеллы и во второй раз. Сразу, как только были приняты соответствующие меры.

В первые дни погибло два человека. Это было ожидаемо. Боты усилили вспышку паники и раздули событие до вселенских масштабов. Возникшая шумиха должна была удержать людей внутри Шеллов. Однако реальный эффект оказался прямо противоположным.

Аналитики сходили с ума, определяя мотивы, гонящие людей в зону риска. Идеологи мусолили сложившийся образ героя и устоявшиеся ценности. Социальные инженеры переписывали воспитательные программы, вытаскивая из прошлого тексты по физической безопасности и конфликтологии. А люди забивали сеть заявками и вставали в хвост бесконечной очереди на освобождение.

Вторая волна насилия, которая насчитывала уже десятки жертв, стала причиной первого серьёзного конфликта Олега и Ксандры. Беременность Княгини усмиряла обоих, поэтому всё произошло тише, чем могло бы быть.

Поводом для конфликта стало то, что аппарат в принудительном порядке заблокировал капсулы Шеллов. Обновление было запущено ранним утром без согласия Ксандры. Те жители, которые спрятались в своих Шеллах от ночного холода, оказались запертыми. Те, кто ночь провёл на свободе, остались без дома.

В этот раз Ксандра подняла по тревоге весь Кремль. Она по официальному каналу потребовала от Олега немедленных объяснений. Он сослался на занятость и не ответил. Приехал только к вечеру.

Бессилие и раздражение, накопившиеся за день, звенели во взглядах и словах вновь испечённых чиновников. Олег чувствовал их, когда шёл по коридорам, но виду не подавал. Проигнорировав охранника у дверей приёмного зала, он вошёл внутрь. Невозмутимый, как и всегда.

Это помещение всегда навевало на него тоску. Олег окинул взглядом голые стены, старый круглый стол и людей, расположившихся за ним.

– Ой, скучно, – сказал он еле слышно. Потом в голос, обращаясь к жене, – Я бы хотел поговорить наедине, Княгиня.

Он сам когда-то внёс в обиход древний и забытый титул. Во-первых, титул был подлинным, во-вторых – это избавляло от необходимости обращаться к жене по кличке «Ксандра». Прозвищ он не любил.