Дочку он нашёл там, где и ожидал – на их любимом взгорке перед лощиной с берёзовой рощей. Место было голое, но вид с него открывался замечательный. С одной стороны сквозь прибрежный лес виднелся ручей. С другой – таяла вдали череда холмов, уводящая на запад. Это была самая дальняя точка, до которой они когда-либо доходили с дочерью вдвоём.
Алька сидела у прошлогоднего стожка и беззаботно грызла соломинку. Забытый и разворошённый стог был плоским и бесформенным. Он и годился-то теперь только для того, чтобы в нём отдыхали сбежавшие из дому девочки.
– Эх, и ремня я сейчас кому-то всыплю, – крикнул Игорь, приближаясь к дочке.
Увидев отца, девочка сделала вид, что он застиг её врасплох. Даже вроде как потянулась за вещами. Однако радость и облегчение на её лице были видны так ясно, что сомнений не оставалось – дочка ждала его и переживала, что он не придёт.
– Ты меня как нашёл? – спросила Алька и нахмурила лоб.
– А вот сейчас ремень достану и расскажу, – пригрозил Игорь.
– Ты не выпорешь, – ответила девочка. Так же, как и он, она видела в нём радость.
– Надо бы, – сказал Игорь и улыбнулся, усаживаясь рядом. – Мать там с ума сходит. Хоть бы предупредила.
– Ей скажешь, так потом не уйдёшь.
– Думаешь, лучше будет, когда вернёмся?
– Я не пойду назад, – заупрямилась девочка.
– Ну да? А куда же ты пойдёшь? – спросил он. Напряжение последних часов отпустило. На душе стало спокойно.
– В город схожу, – ответила дочь беспечно. – Посмотрю, как там, а потом видно будет.
– Ничего у тебя не получится, – сказал отец.
– Почему?
– Далеко это, а ты трусиха, – улыбнулся Игорь. – Это же ночью по лесу идти надо. И не один день.
– Ну и что?
– И то, – сказал он и развалился в сене. – Одна ты в лесу пропадёшь. А я с тобой не пойду. Я домой пойду.
Игорь сладко зевнул. Он скосил глаза в сторону дочери. Алька выглядела растерянной. Потом поняв, что отец за ней подглядывает, напустила на лицо невозмутимый вид.
– Нет, ты домой не пойдёшь, – сказала Алька. Она встала на колени и нависла над ним. Вгляделась в лицо отца, пытаясь найти подтверждение своим словам.
– Почему же это? – спросил Игорь и закрыл глаза.
– Ты давно уже из дома сбежать норовишь, – повторила девочка фразу, которую слышала от матери неоднократно.
– Да это я не всерьёз, – сказал Игорь и снова зевнул. – Вот заночую здесь и домой.
– Ну, и иди, – ответила Алька и почему-то тоже зевнула. – Утром проснёшься, а меня уже нет. Дождусь, когда ты уснёшь, и уйду, – пригрозила она. – Найду Акудницу…
– Подслушивала?
– Меньше болтать надо, – ответила девочка и показала язык.
– Акудница – ведьма, она тебя съест, – пригрозил отец.
– Я невкусная, – сказала дочка. – Так вот, найду Акудницу, спрошу у ней дорогу, и в Город.
– И что же ты там делать будешь? Что кушать будешь по дороге? Где жить в Городе? – спрашивал Игорь. Он открыл глаза и сел.
– Не пропаду как-нибудь, – ответила Алька, но в этот раз неуверенно. – Огонь разводить я умею. Летом в лесу не пропадёшь, – сомнения в её голосе прибавилось. – Ну, а если пропаду, то ты виноват будешь.
– Это в чём же я виноват?
– Что дочь в лесу бросил, – ответила девочка. Голос её задрожал.
– Тебя из дому никто не гнал, – ответил Игорь. – Бросать я тебя не буду. Будем здесь сидеть и ждать, пока ты не передумаешь.
– Я сбегу ночью.
– Ночью бы я на твоём месте не ходил. В это время года волки ох и злые.
– Ну и пускай.
– Нормальные, умные трусихи ночью в лес не ходят, – низким голосом прогудел отец.
Он обхватил дочку и перекувыркнул её, вороша сено. Алька засмеялась и принялась отбиваться от отца.
В ночь они спустились к ручью и разложили там костёр. Долго сидели, болтали ни о чём и смотрели на звёзды. Наговорившись, перепачкавшись в жареной картошке, вернулись на вершину холма. Устроили себе в стогу по персональному гнезду и ещё долго переговаривались. Потом Алька затихла, а Игорь лежал и смотрел на звёзды. Летать очень хотелось, а вот объясняться с женой не очень. Ему было хорошо. Лучше, чем дома. Игорю почему-то казалось, что он больше, сильнее, значительнее. Он задремал с мыслями о том, что утром даст дочери себя уговорить и они вместе пойдут в Город.