– Слышишь, Касторыч, сука, я уже пять лет как здесь на тебя батрачу. – После своего кулачного напряга, Алекс, предположив сбой работы слухового аппарата Касторыча после этой своей ему оплеухи, перешёл на повышенные разговорные ноты, заорав тому прямо в ухо. В результате чего, плюс ко всему сотрясательному головокружению, вызвал у того уже не просто недоумение – «Какой на хрен Касторыч?! Это ошибка, я всего лишь Валериан», – в голове Валериана смутно роились оправдательные мысли, – а уже дрожь его поджилок, которые первоначально находясь в шоковом состоянии, ещё не осознавали всей опасности своего положения.

Ну а теперь, когда этот, до этого совсем неприметный работник их журнала, уже несколько раз кулаком в лицо заявил о себе, Валериан начал понимать, что, пожалуй, его связи в администрации города, в данном случае никаким боком не помогут, и ему сейчас в кои-то веки придётся рассчитывать только на себя. А это после стольких лет заслуженного расслабона, стало непосильной ношей для его поджилок, которые, действуя по аналогии с подтяжками, придерживающих определенный вес ваших штанов, уже не слишком справляются с этой задачей, стоит вам только грузно навалить в них то, что валится от большого страха. Что и произошло с Валерианом, пустившимся в самые тяжкие свои думы, в один момент нашедшие для себя этот короткий задний выход. Что, конечно, не осталось незамеченным Алексом, который сначала искривился в лице, поморщившись носом, а затем даже несколько удивился подобному ходу вещей. После чего своей вопросительной реакцией ещё больше ошеломил Валериана:

– Это что, твой поздравительный ответ, гнида? – Усмешка в глазах Алекса (как оказывается, Алекс не зря прозвал главреда Касторычем) и его несколько отстранённый вид, выглядели куда более пугающими для Валериана, нежели если бы Алекс выказал всю свою злость.

– Нет. – Крайняя необходимость хоть что-то ответить, заставила Валериана выдавить это отрицание.

– Опять нет. – Лицо Алекса потемнело от злобы и ненависти, что вызвало новый спазм в животе Валериана, чей рассудок мгновенно помутнел от страха и собрался уже пересидеть в своём падучем обмороке, пока опасность не пройдет.

– Я это «нет» только от тебя и слышу! – Орал Алекс уже на павшего на пол в свой обморок Валериана, который, грохнувшись носом в пол, уже в свою очередь вызвал недоумение у Алекса, который совершенно не рассчитывал на такой быстрый, не просто поворот, а в некотором роде крен событий. Всё это, по его спонтанной задумке, должно было продлиться несколько дольше, к примеру, столько, пока его душа не удовлетворится. Но, скорее всего, таким образом действий это совершенно не достижимо.

А ведь ещё вчера, когда Алекс, уходя с работы домой и прощаясь с теми, с кем он считал и не считал нужным (их было непропорционально значительно больше, чем других категорий людей), и с тем, с кем он хотел больше встречаться, но для этого приходилось иногда и прощаться (очень редкие и единичные случаи), даже сам, не говоря обо всех них, у которых и своих забот полон рот, а значит, нет ни до кого кроме себя никакого дела, не мог себе представить, какое радикальное и местами критическое изменение произойдет с ним всего лишь за один вечер. И ведь что тут самое интересное и удивительное, так это то, что по вашему внешнему виду совершенно невозможно определить всю глубинность тех изменений, которые произойдут и произошли с вами.

И это вам не какая-нибудь там новомодная причёска ведущего специалиста отдела маркетинга, приведшая всех коллег в неописуемый восторг (этот вид восторгателей оттого вызывал много вопросов, что было сложно понять, какое преимущественное чувство превалировало в них, правда, одно можно было точно сказать, что эта причёска никого из них не оставила равнодушным), или тот же новый костюм от какой-нибудь итальянской, замелькавшейся на подиумах морды, и ставшей до того мультибрендовой, что даже Медуза Горгона из-за неё начала страшиться за свой безупречный вид. И это нечто совсем другое.