– Я бы и сам так сделал, – успокаивает меня он. – Но у тебя его нет.

– Нет. – То есть он как минимум попробовал. Интересно.

– Мистер Вейн – так его зовут – стал бы превосходным корабельным котом, но так как мы вылавливаем рыбу из моря ради науки и выпускаем обратно живой столько, сколько можем, он останется дома охранять квартиру. Мой однокурсник будет о нем заботиться.

Значит, ты живешь один с котом, Седрик Бенедикт. И однокурсник приходит нянчить кота. Не друг.

В нерешительности из-за того, о чем спрашивать дальше – комментарии Лизы про «нет друзей, одиночка!» не идут у меня из головы и совершенно не согласуются с этим внимательным парнем напротив, – я тянусь к корзине с хлебом. Та же идея, очевидно, пришла на ум и ему. Мы оба на мгновение замираем и, держа руки в воздухе, смотрим друг другу в глаза. У Седрика подрагивает уголок рта. Я опускаю ладонь в корзину, он делает то же самое, и тыльные стороны наших пальцев соприкасаются ничуть не случайно, а абсолютно осознанно, и у меня внезапно начинает покалывать в животе. Я провожу языком по нижней губе, как рефлекс, который не удается сдержать, и чувствую его взгляд на моих губах.

– Кстати, эта фишка с не-узнаванием-друг-друга отлично работает, – весело замечаю я. – Теперь буду знакомиться только с теми, кто для этого не подходит. Так можно пропустить всю ненужную ерунду про любимые сериалы, любимую музыку, любимую погоду и сразу перейти к важным вещам.

– Да, – тянет он. – Но давай обсудим то, что тяжело переварить, после еды, чтобы не испортить себе аппетит. Тогда я с удовольствием расскажу тебе, что у меня нет любимого сериала – их надо делить по жанрам. Любимый научно-фантастический сериал, любимый документальный, фэнтези, приключенческий про гангстеров…

Так вот чем он занимается, когда прогуливает лекции? Запоем смотрит сериалы?

– Про пиратов…

– «Черные паруса», – вырывается у меня. – Забудь все остальное! Мало кто знает этот сериал. Но если тебе нравится, как играют с симпатиями зрителей в «Игре престолов», то посмотри «Черные паруса» и удивишься, как далеко в этом можно зайти.

Улыбка Седрика меняется, и теперь кажется, что он обнаружил тайную сообщницу в моем лице.

– Мы поладим, Билли. Или, как по-твоему, почему моего кота зовут Чарльз Вейн?[28]

Нам подали тапас, много ароматных мисочек, из которых мы едим вместе, и к каждому из них наш официант Том рассказывает коротенькую историю. В каком регионе готовят теплый салат из редиски и свеклы, что вдохновило шеф-повара на блюдо из сыра с голубой плесенью и листовой свеклы, о том, что он регулярно проводит отпуск на андалузской ферме, где покупает мясо, и что кормит там каштанами свободно гуляющих свиней.

– Я думала, что я хорошая официантка, – негромко говорю я Седрику, когда мы вновь остаемся одни. – Но Том просто мастер. Я готова заказать что-нибудь еще, чтобы он мне об этом рассказал. Мне моментально захотелось в Испанию.

– Ты же еще даже ничего не попробовала.

– Я же говорю о Томе! Будь я настолько хороша, не мечтала бы заниматься ничем другим всю свою жизнь. Если сейчас и еда окажется вкусной…

Седрик беззвучно смеется про себя, и я интересуюсь у него, что его так развеселило.

– Ничего, – произносит он. – Совсем ничего. Мне просто нравится твое восприятие. Оно почему-то поднимает мне настроение.

Не знаю, что на это ответить, однако на секунду я забываю об официанте Томе и даже о еде, как бы она ни боролась за мое внимание, привлекая пряным запахом. Как мне теперь есть, пока Седрик смотрит на меня так, будто сумел заглянуть в самую глубину моей души? Как будто при этом наслаждается тем, что в ней видит? В животе порхают бабочки.