Собрать новый урожай сегодня не получится, начинало темнеть, с досадой подумал Тошка, поэтому он развернулся в сторону деревни и зашагал к месту своего пристанища.

Антонина Платоновна, увидев пустую корзину, нахмурилась.

– Вот что ты за ребёнок такой? Все дети как дети, а ты лентяй. Мне всегда за тебя стыдно. Ходишь по лугу со своим стеклом, букашек разглядываешь вместо того, чтобы делом заниматься, только людей смешишь. Шиш тебе, а не ужин. Спать сегодня будешь в сарае. И заодно подумай над своим поведением, лоботряс. Завтра в два раза больше трав наберёшь. А если опять зря день промотаешься, домой можешь не приходить.

Тошка даже не пытался оправдываться и рассказывать о своём тяжёлом дне, а кому это важно? Были бы у него мама с папой или бабушка с дедушкой, то они бы его обязательно выслушали, пожалели, поняли бы. И, конечно, они бы заступились за него и надрали бы уши этому Лёньке. Но Тошка был очень одинок, хотя рядом было много людей. Он просто взял пустую корзину и отправился в сарай на ночлег. Там он нашёл свечку и спички, зажёг её, и стало немного светлее.

Несмотря на сложный день, Тошке никак не удавалось заснуть, мешали жёсткая свалявшаяся соломенная лежанка и грустные мысли. Мальчик думал о несправедливости этого мира. Вот почему все злые вокруг, ведь он никому ничего плохого не сделал? Почему рядом ходит так много ребят, а у него нет друзей? И самый главный вопрос – живы ли его родители, и если живы, то почему не ищут его? От этих мрачных мыслей у мальчика совсем испортилось настроение, и он обнаружил, что не может глотать, какой-то огромный комок застрял в его горле. И тут Тошка внезапно сам себе ответил на вопрос: «Потому что ты никому не нужен», и по его щекам сразу полились горячие слёзы, да так много, что сирота стал громко всхлипывать. И чем больше становилось слёз, тем быстрее таял комок в горле. Тошка уже не сдерживал плача, который становился всё громче и громче, да и кого было стесняться, мальчик знал, что он, как всегда, один. Только голодный желудок поскуливал, поддакивая несчастному Тошке. Так он пролежал, пока солнце совсем не скрылось за горизонтом.

Вдруг Тошка услышал какой-то шорох. Он перестал всхлипывать и начал прислушиваться, вглядываясь в полумрак. На стене напротив появилась чёрная бесформенная тень, затем она стала увеличиваться и вырисовываться в очертания непонятного чудовища размером во всю стену. Тошка остолбенел от ужаса, ему даже показалось, что волосы на его голове встали дыбом и зашевелились. Сам же он боялся сделать хоть какое-либо движение.

– Пвачешь? Ну не пвачь. – Чудовище невнятно задало этот вопрос, но Тошка понял, что тень спрашивает его, плачет ли он и просит не плакать. Мальчик молчал в оцепенении, не сводя глаз со своего гостя. Он больше не плакал, слёзы высохли моментально.

– Тьфу, – чудовище что-то выплюнуло и продолжило, – ну чего ты в стену-то уставился, посмотри на своё левое плечо. Я тут.

Тошка медленно повернул голову в левую сторону и увидел свою старую знакомую – ящерку. Рядом с ней лежало стёклышко, которое Тошка забыл на лугу.

– Говорящая ящерица, – охрипшим от ужаса голосом медленно выдавил из себя Тошка. Он мгновенно отшатнулся от животного и спрыгнул со своей лежанки. – Не может быть, – произнёс он шёпотом, продолжая пятиться назад.

Он начал оборачиваться по сторонам в поисках хозяина голоса, но никого кроме ящерицы в сарае не было. Тошка не мог поверить своим глазам и ушам, но он здесь был один. Может ребята как-то сюда забрались и снова издеваются над ним? Нет, он действительно один.