– У меня нет никаких смартфонов, и я не пользуюсь интернетом, – спокойным тоном ответил Гангрена.

– Приезжай уже ко мне. Срочно! Сейчас тут все соберутся. Будем думать, что делать дальше – скомандовал Король.

– Хорошо. Еду – ответил удивлённо Гангрена.

Он спустился на первый этаж своего особняка и зашел на кухню. Там работали два повара, а с экрана большого плазменного телевизора висящего на стене ведущий на Главном Государственном телеканале говорил о том, что канал получил видеозапись об отречении от должности президента, в связи с выходом на пенсию. И зачитал Указ о назначении исполняющим обязанности президента, заместителя секретаря Совета Безопасности, который один раз уже заменял президента на этом посту. После этого ведущий рассказал о том, что никто уже несколько часов не может найти бывшего президента страны.

– Что с нами теперь будет? – спросила Гангрену жена, стоявшая у телевизора.

– Ничего страшного. Я уехал – ответил он, и резко вышел с кухни.

Исполняющий обязанности президента сидел в просторном кремлёвском кабинете и смотрел на большом мониторе новости в топе Яндекса. В приёмной на плазме шла трансляция Государственного телеканала, где растерянные ведущие, сменяя друг друга, сообщали об отречении бывшего президента.

Старый – новый президент ликовал в душе. После унижения девятилетней давности, когда он вынужден был под давлением старшего товарища на съезде партии власти объявить о том, что следующим президентом станет не он, политик пообещал себе ждать, когда всё вернется. Делал все, о чем его просили, не возражал и не сопротивлялся. Он ждал.

Знал, что только он был на 100% проверен старшим товарищем. Он прошел испытание властью и вернул ее по первому требованию. Вернул потому, что силы были не равны и в тот момент считал, что сохранить власть в своих руках не было возможности. Хотя потом и испытывал сомнения в правильности решения вернуть власть, но он был уверен – не удержал бы ее. Все силовики были в руках у его патрона, а за его самого было только общество. Ему докладывали, какое разочарование у прогрессивно настроенной общественности вызвало возвращение старого президента.

Один знакомый предприниматель говорил ему, что впал в депрессию после того, как услышал о возвращении во власть старого особиста, и оказалось, что он никуда из нее не уходил. Ведь до этого, многие считали, что эпоха завершена. За четыре года преемник стал популярен благодаря своей открытости и простоте. Люди думали, что у него в кармане второй срок и уже через шесть лет нельзя будет вернуть назад порядки времен правления старых КГБшников. Но оказалось, что особисты тоже не дремали. Либерализм внутри страны, и во внешней политике пугал сотрудников спецслужб.

«Еще немного и он разрешит настоящие выборы губернаторов! Что тогда будет со стабильностью? В стране начнётся хаос, если мы перестанем контролировать назначения губернаторов, а если сдаст еще кого-то из наших друзей в мире и прыгнет в объятия США, а это совершенно недопустимо» – говорил премьер-министру его «правая рука» – директор ФСБ зная, что Патрон уже готов вернуть в свои руки всю полноту власти.

Тогда президента вернули, но под протесты против фальсификаций результатов выборов. Митинги в столицах продолжались полгода, до того момента, когда силовики решили жестко разогнать марш оппозиции и «закрутить гайки». Тогда же был принят жесткий закон о митингах и начался парад запретов всего подряд.

Молодому политику, переместившемуся в кресло премьер-министра, все это не нравилось, но он не подавал вида. Он ждал. Восемь долгих лет. Когда шла война на Украине, то он устранился от этого. Премьер – это хозяйственник, а президент политик. Ему было обидно, когда вышел фильм о его имуществе и яхтах. Обидно, когда такие расследования выходят про него, сказавшего о том, что «свобода лучше, чем несвобода».