– Игорь.

– Лана. Нет, ну правда. Давайте лучше вернёмся к делам, – предложил землянин.

– Я уже всё попробовала, – сообщила Тания, – действительно вкусно. Но я больше ничего не хочу. А ты? – спросила она у подруги.

Мнение мужской части их компании графиню Приарскую не интересовало.

– Тоже наелась, – поддержала Танию правительница. – Предлагаю продолжить нашу чудесную прогулку.

Она искоса посмотрела на переговаривающихся ростовщиков, и Игорь опять почувствовал у себя дар ясновидца. Кто-то, пожелав испортить жизни незнакомым приказчикам, стопудово испортили свои.

Когда попаданец со своей компанией вышли из кондитерской, быстро отвязались от хвоста и направились вначале к ратушной площади, а затем ко дворцу, то, понятно, возможности продолжить деловую беседу им уже не представилось.

С наступлением полудня из домов и храмов на улицы высыпали кучи народа, и в городе стало не протолкнуться. Но подругам землянина так понравилось даже больше. И Латана, и Тания с удовольствием всматривались в прохожих, разглядывали здания и площади, по примеру других горожанок приценивались и торговались с продавцами одежды или белья возле уличных лавок, слушали крики зазывал и чтение сообщений с вывешенных на стендах экземпляров «Гирфельского вестника» и останавливались поглазеть на очередную сценку разборок или семейных ссор.

Лойму тоже всё нравилось. Он держал за руку правительницу, словно та была его женой – и конспирация, и обретённое, пусть и временное, счастье. Именно так, на взгляд попаданца, должно выглядеть соединение полезного с приятным.

Лишь Егоров жалел, что время, которое он рассчитывал потратить с пользой для дела, частично проходит впустую.

Положительным моментом можно считать то, что план графа Приарского по проведению предстоящей военной компании всё же был выслушан на самом высоком уровне и одобрен в окончательном виде.

А ещё, и это Игорь считал главным результатом сегодняшнего дня, он почувствовал, что пружина, сжимавшаяся внутри его венценосной подруги все последние пятидневки после случая с Килем До-рамом, имперским шпионом, вдруг разом ослабла, и Латана явно успокоилась.

Сюзеренша попаданцу без всякого лукавства и задней мысли действительно нравилась, и Егорову было за неё обидно. Он ведь и прогулку-то устроил большей частью ради того, чтобы отвлечь Латану от терзавших её мыслей и самобичевания. Поговорить-то можно было и в Приаре, благо там Игоря никто не осмелится подслушивать, а все укромные места и тайные ходы Кольтом и его приятелями были разведаны ещё в первую восьмушку после заселения в замок.

– Вернёмся к ратуше? – предложил граф Ремсский. – Там скоро начнётся действо. Надо прийти пораньше, иначе к помосту совсем не пробьёмся.

Четвёрка друзей на выходе к Мелочному рынку отошла к ограде недавно оштукатуренного доходного дома и остановилась из-за своего общего нежелания пробираться сквозь чересчур плотную толпу.

– Какой помост, Лойм? – снизу вверх взглянула на своего спутника правительница, прижатая к его плечу встречной толпой. – Посмотри на реакцию Игоря. Ты же знаешь, как он не любит такие зрелища. Не станем портить ему настроение. Лучше пошли сходим в гавань.

– Насчёт гавани уговора не было, – возразил Егоров. – Там публика похлеще этой. Матросня, грузчики, рвань всякая.

– Ерунда, – отмахнулась сюзеренша. – Я достаточно хорошо представляю состояние дел в своей столице. Мы ведь не пойдём к южным причалам и дальше, где уж и вовсе всякое дерьмо обитает. Посмотрим центральную пристань. Там капитаны судов, кораблевладельцы, купцы, их семьи. Да и мои бравые морские офицеры где-то там же обитают.