– Я что-то нашла, – радостно сообщила всем Келли.

В самом углу, за коробками с консервами располагалась хорошо замаскированная дверь. Ручек на ней не было, но выдал месторасположение её засов. «Какими технологиями не обладало человечество сейчас, старые бункера не переоборудовались все равно. Этот склад не стал исключением», промелькнула мысль в голове у Кейт. Переложив все запасы еды в сторону, и освободив путь к двери, Кейп открыл засов. Пройдя вперед, через несколько шагов за дверью оказалась развилка. И снова встал выбор перед всеми, идти налево или направо. Не сговариваясь между собой, вся компания сделала несколько шагов влево, за исключением журналистки. Ким, о чем-то задумавшись и, не смотря на всех, повернула вправо.

– Ким, ты куда, пошли в эту сторону, – одернула Келли девушку.

И только англичанка повернулась на голос, как прозвучал железный скрип и между девушкой и всеми остальными её знакомыми, опустилась стальная решетка. Путь был отрезан. Сразу же к решетке кинулся Кан и, схватившись за прутья, стал дергать на себя, пытаясь вырвать её. Девушки растревоженными голосами повторяли её имя, Кейп осматривал края решетки, в надежде увидеть хоть что-то, что поможет выпутаться из этой ситуации, но все было тщетно. Стальная дверь была недвижима. Журналистка просто стояла и смотрела, как её спутники пытались вернуть подругу к себе. В глазах начали замедляться действия всех вокруг, голоса звучали все тише и тише, мысли стали уноситься в подсознание. Никто ничего не мог поделать, и оставалось лишь только попросить прощения у журналистки, что не могут ей помочь. Ким смотрела на всех сквозь толстые прутья и уже перестала видеть перед собой людей, мысли твердили одно, «я одна, неизвестно где и никакой помощи, я умру». И еле-еле пробивались голоса и шептали в сознание: «не отчаивайся, не сдавайся». Попрощавшись со всеми, журналистка и все остальные разошлись в разные стороны.

***

– Сэр, звоню сообщить, что маячки были включены несколько минут назад, – сделал доклад смотритель.

– Я так понимаю, они все же поели, как предсказуемо, из раза в раз все группы, несмотря на страх и события, приключившиеся с ними, успокаиваются и принимаются за еду, – стал рассказывать Кроун.

– В этот раз мы усовершенствовали маячки и распылили в еду, как и планировалось, но нам не известно о побочных эффектах нового препарата, но должен сказать, в этот раз препарат не имеет ни вкуса, ни запаха, это уже хорошо, – включился третий голос в конференц-беседу.

– Вы считаете, что ваша разработка безболезненная, – серьезно и твердо спросил начальник проекта.

– Да, я абсолютно уверен. Наш разговор подходит к критическому времени, пора отключаться, – посмотрев на панель с датчиками, сказал Кристиан.

– Связь окончена, – скомандовал Кроун.

***

Уходя в неизвестную темноту, Ким еще раз обернулась, чтобы увидеть, наверное, в последний раз всех, с кем она провела последнее время бок о бок и преодолевала все препятствия, которые были им уготованы. Через несколько шагов её уже не было видно. Медленно передвигаясь, девушка уходила вглубь коридора, осматриваясь вокруг. Прежде, чем англичанка вошла в новое для себя помещение, она успела несколько раз повернуть в разные стороны, как будто находилась в стенах лабиринта, который был темным, слега освещенным бледными лампами дневного света. И ощущение, что никогда он не закончится, приходило все чаще к журналистке. То и дело, держась изредка ладонью за голые бетонные стены, девушка шла вперед. И вот Ким оказалась в небольшой комнате, в которой царила пустота, и только в самом центре находился железный стол. Он напоминал разделочный стол для мяса, четыре ножки и сверху них лежал железный лист, который был вычищен до того, что даже при тусклом свете ламп он слегка отблескивал.