– Ты симпатичная женщина, Сэмми, – сказал он. В его дыхании смешались все поглощенные им напитки. – Не думай, что из-за своего вечного пьянства я не замечаю, какая ты у нас красавица. В общем, надо лишь заставить нашего малыша Джули увидеть это. Тебе нет смысла выставлять напоказ ножки, если на них пялится только такой старикан, как я. Но имей в виду, я отношусь к этому зрелищу весьма одобрительно. Как приятно видеть, что по дому порхает симпатичное юное создание в обтягивающих шортиках…

– Это обычные летние шорты, – прервала его Саманта. – Я носила их, потому что было очень жарко, дядя Джереми. И вы тоже могли бы это почувствовать, если бы иногда выходили днем из дома. Кстати, эти шорты вовсе не обтягивающие.

– Я лишь хотел отвесить тебе комплимент, девочка, – возразил Джереми. – Пора бы тебе научиться принимать комплименты. И от кого же их лучше всего научиться принимать, как не от кровного дядюшки? Господи, пора бы тебе это знать, девочка. Кажется, я уже говорил это, да? – Он не стал ждать ответа. Наклонившись еще ближе, Джереми перешел на доверительный шепот. – А сейчас давай-ка подумаем, что нам делать с Джули.

«Шо нам делать с Жули».

– А что такое с Джулианом? – спросила Саманта.

– Ну понятно же, что с ним такое. Он трахается с девчонкой Мейденов, словно похотливый осел, с тех пор как ему стукнуло двадцать…

Саманта почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки.

– Перестаньте, дядя Джереми!

– Что «перестаньте, дядя Джереми»? Мы должны трезво взглянуть на факты, чтобы справиться с ними. И факт номер один заключается в том, что Джули готов с утра до ночи спариваться с этой овечкой из ущелья Пэдли. Или, вернее, всякий раз, когда она раздвигает для него ноги.

«Для пьяницы он на редкость наблюдателен», – подумала Саманта.

– Дядя Джереми, у меня нет никакого желания обсуждать сексуальную жизнь Джулиана. Это его дела, а не наши, – заявила она несколько более натянутым тоном, чем хотела.

– Ах-ах-ах! – воскликнул ее дядюшка. – Слишком непристойная тема для Сэмми Мак-Каллин? И почему это я тебе не верю, Сэм?

– Я не говорила, что она непристойна, – возразила Саманта. – Я сказала лишь, что это не наши дела. И так оно и есть. Поэтому я не желаю обсуждать их.

Не то чтобы ее смущала или пугала сексуальная тема. Вовсе нет. Она приобщилась к сексу при первой же возможности, еще в подростковом возрасте, когда, преодолев неловкость, лишилась девственности благодаря услужливости одного из приятелей ее брата. Но говорить о… о сексуальной жизни ее кузена… Нет, Саманта не желала обсуждать эту тему. Она просто не могла позволить себе обсуждать ее, чтобы не выдать своих чувств.

– Послушай, милая девочка, – сказал Джереми. – Я же вижу, как ты смотришь на него, и понимаю, чего ты хочешь. Поверь, я на твоей стороне. Черт побери, даже мой родовой девиз призывает меня поддерживать честь семейных связей. Неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы он приковал себя цепью к этой проститутке, когда рядом порхает такая прелестница, как ты, ожидая того дня, когда ее возлюбленный прозреет?

– Вы ошибаетесь, – возразила она, хотя вспыхнувшие маковым цветом щеки доказали, что она лжет. – Это верно, я люблю кузена Джулиана. Да разве можно его не любить? Он замечательный человек…

– Правильно. Такой он и есть. И ты действительно, – «дствитно», – думаешь, что девчонка Мейденов понимает, как хорош наш Джули? Да ничего подобного. Приезжая сюда, она лишь развлекается с ним, играет с игру «давай покувыркаемся в вереске, и трахни меня, если сможешь».

– Но, – твердо продолжила Саманта, пропуская мимо ушей его шуточки, – я не влюблена в него и даже представить его не могу в роли моего возлюбленного. Побойтесь бога, дядя Джереми, ведь мы с Джулианом двоюродные брат и сестра. И я люблю его как брата.