Граф замолчал, глядя в пустоту.

Впечатлённая нарисованной картинкой, графиня охнула:

– И это всё из-за дома?

– Ну, это, конечно, самый худший вариант, – заметил глава Канцелярии, – если нам совсем не повезёт, но мы должны готовиться именно к нему. Так что нет, обойдёмся без увековечивания этого подвига.

– И что делать?

– Да, в общем-то, ничего особенного, – улыбнулся граф, – думаю мы найдём в Канцелярии бумагу, в которой барон признаёт Вольдемара Локариса своим наследником. Барон, я думаю, возражать не будет. Так что будет теперь ваш Вольдемар, теперь бароном Локарис-Марнгаузе, со всем причитающимся ему наследством.

– Спасибо, ваша светлость, – Злотана склонилась в глубоком поклоне.

– Считайте это авансом за будущие результаты.

– Какой ещё барон?!

– Барон Марнгаузе, – терпеливо повторил работник магистрата, – вот, распишитесь в принятии наследственного титула.

Я машинально черканул в придвинутом ко мне листе, так до конца не понимая, что происходит.

Меня выдернули прямо посреди занятий, ничего не объяснив и потребовали явится в магистрат по неотложной надобности. На мой недоумённый взгляд, Сильвия только пожала плечами, сама будучи не в курсе происходящего. И вот, уже там, меня огорошили сообщением, что я, теперь, оказывается, какой-то барон.

Невозмутимый чиновник, слегка присыпал чернила песочком, затем подул, после чего убрал лист в папку, а мне выдал свёрнутый трубочкой пергамент.

– Ваша грамота, подтверждающая титул. Поздравляю, барон Локарис-Марнгаузе.

Я пожал протянутую руку, всё ещё находясь в тягостном недоумении. Оно и в целом, со всей моей загрузкой, информация туго доходила, а тут ещё и не пойми откуда взявшееся баронство.

Выйдя на крыльцо магистрата, я задумчиво посмотрел на свиток в руке, затем, прищурившись, на солнце. Был полдень, а значит между занятиями наступил часовой перерыв и спешить в Академию обратно, необходимости уже не было.

– Ах да, господин барон, – из дверей, следом за мной, выбежал всё тот же чиновник, протянул мне увесистую связку ключей на витом металлическом кольце, – ключи от вашей резиденции.

– Какой резиденции?

– Ну как же. Наследство ваше, баронское. Трёхэтажный особняк, в Старом городе. Единорогов проход девять.

– Какой-какой проход?

– Единорогов, – любезно повторил клерк, – по легенде, при закладке города, именно там появился единорог и прошел триста метров, прежде чем вновь исчезнуть. По его следам и была проложена первая улица города, на которой стоит ваш особняк. На этой улице живут самые старейшие рода Анкарна, к которым относился и род барона Марнгаузе, к которому вы, согласно завещания, теперь также относитесь. Очень рад, что этот славный и древний род не прервался и особняк по прежнему имеет хозяина. В ином случае, нам бы пришлось выставить его на аукцион.

– Аукцион принёс бы много денег в казну магистрата, – заметил я.

– Род Марнгаузе, как и его резиденция, это часть истории города, – строго заметил тот, уже разворачиваясь, чтобы уйти, – это куда важнее денег.

– Во дела, – пробормотал я, глядя вслед скрывающемуся в дверях мужчине, – чиновник и думающий об истории, а не о деньгах, удивительно.

Опять перевёл взгляд на свиток и кольцо с ключами, но меня снова отвлекли.

– Вольдемар, какими судьбами!? – услышал я слова сказанные таким знакомым голосом.

Рядом с крыльцом, со скрипом остановилась чёрная графская карета и графиня Честер с улыбкой выглянула из неё, приоткрыв дверцу.

Я заулыбался в ответ. Пожалуй, к этой женщине, из всех моих знакомых, я испытывал самые тёплые чувства. Не в последнюю очередь за её готовность помочь. Уже и не упомнить, сколько раз она меня выручала.