Как-то, во время пребывания в Бердянске, произошел такой случай. Отец Геннадий позвонил домой и узнал, что его племянника Женю укусила крыса. Она бежала по улице, а мальчик встал у нее на пути, чтобы защитить двух малышей, которые в это время играли в песке. Крыса взобралась по одежде и укусила Женю за руку. К вечеру у него начался жар, в бреду он видел открытый гроб. Врачи не знали, что предпринять, и родственники были в отчаянии. Отцы стали советоваться. Отец Зосима предложил: «У меня есть очень хороший канон за болящего, давайте, прочтем, а уж там – положимся на волю Божию...» Так и сделали. Назавтра отец Геннадий пошел на почту звонить родителям и узнал, что Женя пошел на поправку...

Закончить хочется одним воспоминанием. Перед вкушением трапезы, после молитвы, священник должен благословить стол. Здесь-то и начиналась главная трудность: отец Геннадий и отец Зосима по многу раз предлагали друг другу благословить стол, но по смирению ни один не решался сделать это первым.

Скромность, искренность, смирение, верность, терпение, любовь, мужество – вот что двигало этими людьми до последней минуты их жизни. Мы все знаем о былинных богатырях. Как радостно, что русские богатыри духа до сих пор живут среди нас...

Крестный ход в скиту прп. Сергия Радонежского

Иеромонах Михей (Гулевский):

Вместе с нашим духовником архимандритом Алексием (Поликарповым), который в Лавре был игуменом, помощником архимандрита Кирилла (Павлова), мы перешли в Данилов монастырь. Батюшка Кирилл благословил нас поехать с нашим духовником, чтобы посильно помогать ему Тогда братия была еще не очень устроена, почти все были новоначальные... Пока монастырь устоится, лет десять должно пройти.

Иеродиакону Зосиме дали послушание заведовать офисом – прием гостей, организация экскурсий... Помогал он отцу наместнику и во многих других вопросах. А когда он стал священником, особенно проявился его дар любви и утешения. И народ к нему потянулся. Ведь самое главное качество пастыря – молиться за своих чад и передавать любовь Христову в сердца ближних. У нас в монастыре я не знаю ни одного человека, который бы его не любил.

Жизнь монашеская тонкая, искушений в ней немало, а он все близко к сердцу принимал, иногда даже слишком. Мы были друзьями, и друг друга поддерживали. Я тогда иконной лавкой заведовал, помогал ему украшать офис иконами, а он мне давал мудрые советы и по жизни, и по хозяйству, которым я занимался. Даже название лавке придумал: «Медовый Спас»...

Инокиня Евфросиния (Миронова):

Он был хорошим духовником и оставался им до конца, даже став епископом. У него окормлялись и миряне, и монашествующие. Но особое попечение владыка имел о женском монашестве – бывал во многих женских монастырях, окормлял сестер. Сам постригал многих. Он говорил, что подвижницы-монахини, если живут свято, часто достигают больших духовных высот, чем монахи в мужских монастырях.

Когда я стала насельницей Полоцкого Спасо-Евфросиниевского монастыря в Белоруссии, владыка тоже туда приезжал, передал много святынь, помог сделать несколько мощевиков, своими руками вложив туда мощи святых. Помню, какой это был праздник для нас! Иеромонах Зосима вкладывал мощи, а мы молились, читали акафисты, помогали варить воскомастику. И хотя закончили только под утро, никто не чувствовал усталости. Владыку и при жизни ежедневно там поминали, и сейчас молятся об упокоении его души.

Игумен Иона (Займовский):

В Данилов монастырь отец Зосима пришел иеродиаконом. Послушание первое ему дали – стоять за свечным ящиком. А я тогда был старшим по свечному ящику, поэтому мы работали бок о бок. Запомнилось, что он сразу повел себя очень смиренно и доброжелательно. А надо сказать, что на его месте другой вполне мог бы повести