Тонкие эмотивные ощущения. Эти р-ощущения ближе к экстатическим состояниям, и некоторые из них имеют вербальные обозначения. В качестве примеров можно привести ощущения таинственности, очарованности, воодушевленности, духовного полета и т. п. К другому роду тонких эмотивностей относятся ощущения грандизности, величественности. Вербальное (то есть термины) оказываются только классификаторами-направителями. По ним никак нельзя судить, о каком именно тоническом "цвете", например, той же таинственности идет речь в каждом конкретном случае.

Возможности поэзии превышают возможности научного и обыденного воссоздания того или иного духовно-чувственного феномена, но поэзия, как правило, создает свое, а не называет нечто наперед известное.

Тонкие неспецифические ощущения. В художественном свойственны только шедеврам, причем шедеврам определенного рода. Это одна из последних граней эстетического и мистического восприятия.

Мы склонны придавать термину "мистическое ощущение" нетрадиционный смысл. Допустим, некий турист ошибочно принял выплывшую из-за поворота дороги известняковую глыбу за привидение. Реально или нереально было то необычное состояние, в котором он находился долю секунды? Пусть некоторый служитель культа осознанно или неосознанно способствует распространению заблуждения, а некий верующий испытывает вследствие этого не только страх божий, но и духовное просветление. Те или иные атрибуты обмана – здесь только знаки антиинформации, характерные для определенного этноса, но не она сама. У кого-то изображение Ганеши – богочеловека с головой слона – вызывает совсем иную реакцию, чем у случайного зрителя. Символы характеризуются уже гораздо большей универсальностью, чем знаки. Семиотическую роль могут играть одни р-ощущения для других р-ощущений. Внешне р-ощущения сами являются семиотической данностью, невзирая на то, что не содержат структуры. Для них характерно интенционное свойство продолжения самих себя, аутотрансцензус. В различных планах этот трансцензус можно обозначать как иллюминаторность или как феноменоноумность. Первое означает подчеркивание для субъекта-психонавта значение прямой антиинформации по сравнению с косвенной информацией.

Разделение на информацию и антиинформацию не может быть условным, поскольку эволюционно информация – это завернутая, обращенная антиинформация. Переход в свою противоположность достигается благодаря стробоскопическим эффектам, овремененности. Чтобы избежать в данном месте изложения развертывания космогоний, ограничимся следующим замечанием: взаимоотношения антиинформация – информация вовсе не дуальны, но все же отчасти напоминают всем известные отношения "волна-частица". Растр и ракурс человеческого восприятия таковы, что несуществование структуры как чего-то изначального, первичного человеком не замечается – само восприятие образовано по инерционно-циклическому типу. Иными словами, структура и информация представляют собой инерционное кладбище бесструктурного и антиинформационного. Неполнота восприятий вполне адекватна его космотомичности (синдром множественности срезов).

Значение реактивностей пунктов 8 – 12 перечня может быть столь велико, что для их рассмотрения понадобится искусственная ассоциативная вербализация. Особенно это касается мистических ощущений – они имеют не менее ста выраженных оттенков. Все это, а также объем материала, требует анализа р-ощущений пунктов 8 – 12 (особых реактивностей) не в настоящем вводном, а в других рассмотрениях. Можно только заявить: предельные ощущения – это колоссальные по интенсивности монотоны. Весь спектр тонких неспецифических ощущений образуется по принципу сочетания слабых оттенков этих монотонов.