Вскоре в звездном небе показалось два огромных светящихся спутника Земли. Одним спутником была и остается Луна, другой спутник, Гайя, искусственный, созданный из пролетающего мимо астероида. Это было сделано по двум причинам: во-первых, этот астероид, по расчетам ученых, на следующем витке обязательно бы столкнулся с Землей, и с этим надо было что-то делать; во-вторых, Земля снижала свою скорость по орбите вокруг Солнца, и это привело бы к тому, что через несколько десятков лет Земля ушла бы со своей орбиты и слишком приблизилась бы к Солнцу. Средняя температура увеличилась бы на 20–30 градусов, этого бы хватило, чтобы все живое на планете погибло. Спутник Гайя был создан в этом мире, поэтому в мире людей его совершенно не видно, но он работает для обоих миров.

Прошло уже около часа, а Лиз и Эрик не проронили ни слова, каждый думал, как и с чего начать разговор – ни один не хотел оказаться смешным в этой ситуации. Они продолжали молчать, это молчание не их раздражало, им достаточно было находиться просто рядом, чувствовать тепло друга. Эрик сжимал руку Лиз, сердце готово было выскочить из его груди. Он хотел рассказать о своих чувствах, но не знал, как это сделать, слова ведь так фальшивы, а он хотел сказать Лиз, что ее любит, что готов носить на руках самую нежную, самую красивую, самую-самую – во всех мирах, на всех планетах больше такой нет. Глядя на них, и так было ясно, что они друг без друга уже никакой жизни не представляют. Лиз тихонько прочла стихотворение, которое очень напоминало их сегодняшнюю встречу:

«Она загадочно молчала,

И он сомнительно молчал.

Она ни слова не сказала,

И он ни слова не сказал.

Затем она совсем тихонько

Так чтоб никто не услыхал,

Шепнула на ухо дружочку:

«Я умоляю о нашем разговоре

Прошу тебя ни говорить не с кем».

Эрик посмотрел Лиз прямо в глаза, улыбнулся, и слова сами собой нашлись, он продолжил тоже в рифму, сложенную только что. Это были стихи, которые лились сами собой из глубины его души:

«О, Лиза, я трепещу при виде ваших глаз.

Но не могу словами передать,

Что чувствую, когда смотрю на вас.

Мое сердце бьется неустанно,

Мои все чувства обращены к вам.

Хочу сказать тебе о том,

Что в жизнь мою вошла любовь,

До этого не виданная мною.

Я разрываюсь от стыда, что слов я нужных,

Внутри себя не нахожу. Молчу.

А все вокруг живет и шепчет,

Прохладный ветерок листвою шелестит.

Все так же в небе горят звезды,

Блестят, указывая путь.

Все так же светят Луна и Гайя,

Но я опять молчу, молчу.

И все никак не подберу я нужных слов».

Стихи повествуют о томлении, о душе, что ищет свою любовь, – Эрик перестал говорить стихами, было видно, как нелегко давалось ему каждое слово, которое он обдумывал, прежде чем сказать вслух.

Помолчав еще некоторое время, он продолжил прозой, глядя прямо в бездонные глаза Лиз, крепко сжимая ее нежную руку в своих ладонях, он говорил тихим бархатным тенором, совсем негромко, но Лиз слышала каждое его слово. От сказанных слов – признания в своих чувствах – у нее в уголках глаза показались слезинки счастья, такие крохотные, блестящие в лунном свете, как маленькие бриллианты.

Ты пойми, находясь наедине рядом с тобой, я чувствую сухость во рту, ладони начинают потеть, мысли путаются в голове. Хочется так много сказать, но нет слов, я теряюсь и не знаю, с чего начать разговор. Я словно превращаюсь в пятнадцатилетнего юношу, который впервые подошел к девушке его мечты, начинаю говорить невпопад, а сердце бьется так, что вот-вот выскочит, внутри все сжимается и холодеет. В одной пословице есть ответ на то, что происходит во мне: «Сухая (платоническая) любовь – убивает». Да, да, убивает, и я умираю. Не проходит и секунды, чтобы я не думал о тебе, и это меня убивает.