– Э… мне показалось, Мирэя звала кого-то… может, ей плохо… – отвертелся юноша. – Там какой-то шум…

Он встал и скорее отошел к своей двери. Джордж поспешил и оттого забыл постучать, открыв дверь комнаты девушки. Она в то время соблазнительно крутила бедрами, поднимая руками локоны вверх и роняя прядки. На шум Мирэя повернулась, а заметив Джорджа, резко остановилась.

– Почему не постучал? – недовольно спросила она.

– Извини, я подумал, что-то случилось, – ответил жених, но без радости, скорее его поразило поведение девушки наедине с собой.

Но с другой стороны, жесты были крайне соблазнительные, взор вновь упал на постель.

– Ничего не случилось, – ответила Мирэя.

Джордж положил платье на кровать и пошел на выход, но решил обернуться и спросить:

– Кто тебя научил такому?

Пришлось слукавить, ибо в данном обществе такие танцы были постыдны.

– Никто, я просто случайно увидела как-то давно.

Джордж с поджатыми губами покивал и вышел. Поверил ли он – неизвестно. В коридоре мелькал наглец Роберт, вроде как ненавязчиво заглядывая в спальню. Мирэя прищурилась и догадалась, что юноша заинтересовался, а коли он сын своего отца, то и методы достижения цели вполне могут быть бессовестные. Хитренькая девушка оторвала кусочек ткани от простыни и, скомкав его, засунула в замочную скважину. Она очень скучала по оставленной в Англии гитаре, хотелось музыки и песен. В музыкальной семье Лестер стояло лишь пианино, на нем она играла плохо. Когда матушка семейства узнала, что девица даже не владеет клавишными, то пришла в шок и вновь попыталась отговорить сына жениться на дикарке, как прозвала ее за глаза. Однако Джордж был слишком очарован, к тому же очень хотелось доказать всему миру, что именно он владеет непокорной красавицей. Да и утереть нос умершему полковнику хотя бы сейчас, после его ухода, ведь, оказывается, отец Мирэи передумал давать разрешение на свадьбу с капитаном, потому как у него с Полом произошла стычка. Семья Лестер, конечно, не рассказала девушке никаких неугодных подробностей.

Новым утром Мирэя пошла во двор и увидела сидящих там за столиком Пола и Азиза, рядом с братом стоял Джордж. Они играли в шахматы, состояние храбреца Пола было взвинченным и недовольным – он уже несколько раз проиграл Азизу, а вот младшего брата всегда обыгрывал. Джордж вообще плохо владел данной игрой.

– Шахматы придумали умные и развитые люди, а значит, белокожие! – спорил Пол с братом. – Я думаю, немцы, – уверен он.

Азиз мягко пытался сказать хозяину, что шахматы – это не первая игра в своем роде, у нее есть прародители. Еще в древности в Индии была очень похожая игра, которая называлась «чатуранга».

– Слово-то какое чудное… не выговоришь, – произнес, посмеиваясь, Джордж.

– Ну, значит, белые слямзили и добавили своего, – стоял на своем Пол, ибо не терпел признавать ошибки.

Азиз добавил, что непосредственно шахматы придумали персы, позаимствовав детали у индийцев.

– Ну еще не лучше… Эта грязная чернота, у них вид-то отталкивающий, что уж там до ума, – ответил пренебрежительно Пол.

Мирэя, стоявшая за стеной, подумала, что скорее сам мужчина грязный, всегда с засаленными волосами. Пока все заняты, она решила выйти через парадные двери и доехать до того разрушенного храма. Девушка и сама не знала, почему ее туда тянуло. То ли искусство на стенах и декорации храма, то ли глянуть одним глазком, как там раненый. Она втихую собралась и сама взяла лошадь на конюшне, накинув первое попавшееся седло.

Мирэя легко нашла храм и с замиранием сердца вошла туда. Оглядевшись, девушка не увидела раненого мужчину – место, где он лежал, пустовало, лишь остались следы на земле. Значит, уже ушел… Взор ее вновь медленно скользил по рисункам и композициям в виде занимающихся любовью людей, а теперь, как стало известно, божеств. Она смотрела, мечтая о страстной, пылкой любви, о занятии ею… Изображенные позы немного смущали, щеки краснели, однако подобное искусство против воли сильно манило и возбуждало, возникало сильное желание ощутить те самые горячие чувства… Мирэя задышала чаще, стало жарко, внизу под платьем ощущалось вожделеющее состояние, точно разломили сочный плод и потек сок… Девушка выдохнула и резко отвела голову от зрелища. На каменной части храма она обнаружила оставленный либо позабытый незнакомцем браслет. Мирэя взяла его и с интересом рассмотрела. Украшение представляло собой витиеватое плетение со светлыми камнями, вставленными по центру вокруг изделия.